Всю свою жизнь Тревор Пендлтон ждал того шанса, который предоставила бы ему судьба, чтобы изменить его положение бедного и по сути никому не нужного потомка знатного рода, этакого шута для старших братьев, незаслуженно распоряжавшихся имуществом покойного лорда-отца. Но даже в самых смелых мыслях он не мог предположить, что для того, чтобы эта возможность появилась, императрица должна была умереть, а ее место занять Хайрем Берроуз.
Все менялось очень быстро, но Тревор умел плыть по течению, считая тусклые жемчужины на дне реки. Пожалуй, в этом он преуспел.  Наделенный скептическим взглядом, младший Пендлтон не тешил себя пустыми надеждами, а в правлении Главы Тайной Службы видел прямую угрозу для аристократии. Долго державшись поблизости Лорда-Регента, он успел понять насколько деспотичен и беспринципен этот человек.
Суровые времена требуют четких и сильных мер. Объединившись вместе с уволенным со службы адмиралом Хевлоком и бывшим смотрителем Мартином, лорд Пендлтон вошел в кружок «лоялистов», чтобы противостоять тирании Берроуза. И одним из первых значимых шагов в достижении цели стала организация побега Корво Аттано – всем известного убийцы императрицы и по злой иронии ее же защитника.
Хевлок и Мартин, обладавший умом стратега и разработавший подробный план бегства, даже не удосужились поставить Тревора в известность. Его мнения никто не спросил, лишь поставили перед фактом.
Разве для этого лорд Пендлтон разменял комфорт и хотя бы гипотетическую надежность на маленькую комнату в закрытом Пабе, насквозь провонявшем псиной? С каждым днем Тревор понемногу терял начальную уверенность в силах «лоялистов». Конечно, потеря восполнялась бренди, приносимым слугой Уоллесом, но жизнь практически под носом у Берроуза и постоянный риск разоблачения выматывали и без того нервную натуру Пендлтона. Но здесь он хотя бы не обманывал сам себя, надиктовывая аэрографу многочисленные мемуары, где излагал свои мысли в довольно доступной и простой форме.
А теперь еще и Тиг Мартин попал в руки своих же бывших сослуживцев. Тревор никогда не ладил со смотрителем. Но это происшествие еще больше ввергло его в сомнения и неуверенность. Опираясь во многом, в том числе и морально, на поведение Хевлока, Пендлтон удивлялся, как тому удается быть спокойным и собранным в любой ситуации. Впрочем, сильная воля адмирала поддерживала не только Тревора, но и остальных членов кружка. Только Пьеро, как обычно, был занят в своей мастерской, а все события проходили как будто мимо него. И гений и сумасшедший в равной степени.
Итак, издерганный и трезвый Пендлтон стоял вместе с Фарли Хевлоком на первом этаже паба «Песья Яма» и ждал, когда лодочник Самуэль привезет человека, которому адмирал отвел особую роль в свержении Берроуза. По словам лидера «лоялистов» Аттано, как телохранителю, не было равных. Сильный, ловкий, убивающий профессионально и быстро. Слушая Хевлока, Тревор и сам начал верить, что подобное «оружие» принесет им победу. Адмирал был очень убедительным, и он не сомневался, что Аттано удастся сбежать. От волнения и желания поскорее познакомиться с бывшим Лордом-Защитником Пендлтон не мог заставить себя сесть на оббитые красной кожей сидения паба и ходил вдоль стойки, игнорируя даже наполовину полный стакан бренди.
Дверь в «Песью Яму» отворилась, впуская солнечный свет. Отвлекшись от разговора с Хевлоком, Тревор обернулся, чтобы в следующую секунду просто встать столбом. Аристократы умеют скрывать свои чувства, их учат этому с детства. Но образ, красочно обрисованный адмиралом, настолько разнился с реальным человеком на пороге, что лорд Пендлтон даже не успел надеть маску вежливости.
Оборванный босяк, от которого разило гнилью катакомб, в ссадинах и синяках, заросший бородой и грязью…. И это грозное «оружие» заговора? Больше похоже на нищего из самого бедного квартала. Такому милостыню только просить.  Тревор почти инстинктивно потянулся рукой в карман, чтобы поднести к носу платок.
- Адмирал Хевлок, вы шутите? – прошептал лорд Пендлтон, поджимая губы. Но если бы он прошел то, что пережил  Аттано, то не стал бы так брезгливо морщиться и ждать от лидера «лоялистов» признания в несвоевременном розыгрыше. Хотя вряд ли Тревор вообще остался бы после такого жив.

- Конечно. Но время не ждет, лорд-защитник, - отозвался Хевлок. Нет, адмирал не шутил. Он знал, что делал. То, что Корво представлял собой сейчас, было поправимо. Несколько дней, и он придет в норму. Видно, мистеру Пендлтону не приходилось сталкиваться с суровыми условиями, так пусть посмотрит и хорошенько уяснит, что может быть в случае провала - полезно.
- Лидия! - Хевлок махнул рукой, подзывая женщину к себе. - Что у нас там на кухне?
- Бульон с морковью, сэр, - она протянула стакан воды человеку, сидевшему за столом. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не морщиться, хотя за это время она навидалась всякого.
- Принеси, как только господин Аттано будет готов отобедать.
Хэвлок поставил кружку с пивом на стол, хлопнул Корво по плечу.
- Вам надо хорошенько поесть и отоспаться. А то, видите, наш друг, лорд Пендлтон, очень беспокоится о Вас.
Эта грубоватая манера шутить Тревору совершенно не нравилась, но он предпочел промолчать. Еще будет время решить все интересующие его вопросы и поговорить с Аттано в том числе. С глазу на глаз.
Как и несколько лет назад, помимо всего прочего, ему было интересно, что нашла в этом человеке императрица. Как бы там ни было, если юная леди Эмили действительно... Этот факт будет дополнительным стимулом. Тревор улыбнулся и убрал от носа платок.
- Я надеюсь, - с некоторым нажимом произнес он, бросив в сторону Хевлока недовольный взгляд. Приходилось прикладывать определенные усилия, чтобы сдерживать раздражение. - Вы были верны императрице, и Вас оговорили. Скоро мы общими усилиями исправим досадную ошибку.
Он понимал, каким действенным будет этот мягкий тычок, и понимал, что Аттано наверняка не понравятся его слова, но нужно было приводить серконца в чувства. Чем быстрее, тем лучше. Если Фарли действительно хотел чего-то добиться.