Картину, подобную той, что разворачивалась на кладбище, Августин видел уже множество раз. Она даже успела ему наскучить, но из уважения к покойнику и его родне могильщик сдерживал накатывающую зевоту. Похороны между тем шли своим чередом. Выкопав глубокую могилу, Норделл с помощником Конти отошли в сторону, давая семье в последний раз попрощаться с мертвецом.
Провожающих было немного. Две пожилые леди, да юнец лет шестнадцати отроду, цепляющийся, как дите малое, за сухую руку одной из них. Ни слез, ни причитаний. Все чинно и достойно. Вот за что Августин уважал аристократов, так это за то, что не распускали нюни. Благородные люди, как ни крути.
- Жалко их, - вздохнул черноусый, но совершенно лысый копатель, на целую голову возвышавшийся над Норделлом. В груди Конти билось большое, но сентиментальное и глупое сердце. К тому же, судя по запаху, подручный снова был пьян. Непередаваемый аромат виски раздражал могильщика, но он прекрасно понимал, что замену Конти найти будет сложно.
- Кого? Этих? Тогда у тебя мозгов меньше, чем у миноги,- тихо сказал Августин и сплюнул на землю.
Не смотря на то, что хоронили аристократа, поживиться сегодня было решительно нечем. Облаченный в отличный костюм, покойный лежал в добротном гробу с серебряными ручками, но при нем не было ни часов, ни перстней, ни еще чего-то такого, чем мертвый мог бы поделиться со смотрителем кладбища.
Опершись на лопату с прилипшими к ней кусками земли, Августин зябко поежился. Его шикарный, звенящий побрякушками сюртук не спасал от внезапно налетевшего холодного ветра. Грязными пальцами могильщик нервно заправил сальные патлы за уши, чтоб длинные волосы не мешали работать.
Время прощания подошло к концу, и после кивка слуги старой леди, Норделл и Конти принялись закапывать гроб.

Отредактировано Августин Норделл (2014-01-30 15:20:38)

Дело сделано. Скоро должен был проснуться дед. И для него Августину следовало разогреть и растолочь в пюре консервы из угрей. Старик ел только теплую еду, да и то в последнее время капризничал….
Задумавшись и представив, как беззубые челюсти любимого родственника с хлюпающим звуком пережевывают склизкое месиво, Норделл на свою беду не заметил смотрителя.
После прочтения речи над покойником тому вроде бы и незачем было здесь задерживаться. Но могильщик оказался неправ. У мужчины в форме явно были свои мысли на этот счет.
Как только спокойный голос нарушил тишину кладбища, Августин застыл на месте. Как статуя застыл, не хуже изваяния какого-нибудь правителя, только не в такой горделивой позе.
«Они знают!» - пронеслась шальная догадка. Об их с Терезой романе каким-то образом узнало Аббатство. За себя Августин не боялся или опрометчиво так думал. А вот за леди Гарей ему стало по-настоящему страшно.
Не смотря на холод и вновь начавшийся дождь, могильщика прошиб пот. Совершенно диким взглядом он уставился на здоровяка Конти. Какой-то мерзкий слизняк донес в Аббатство. А кто быстрее предаст, чем друг и товарищ?
Помощник сторожа, казалось, ничего не понимал. Строил невинную рожу, хотя Августин прекрасно видел, как сполз алкогольный румянец с его щек.
Верхняя губа могильщика дернулась, как у собаки, стащившей кусок мяса с хозяйского стола и решившей драться за него до последнего. Мозолистые руки крепко обхватили черенок лопаты. Кто знает, что случилось бы в следующую минуту, не дойди до разума Норделла смысл сказанной смотрителем фразы.
Третий запрет, не шестой…. Августин разом оказался сбит с толку. Тело его мгновенно расслабилось. Могильщик обернулся, превращая звериный оскал в подобие улыбки. И у него получилось, потому как она и так была вечно на его лице.
- О чем Вы говорите, господин смотритель? Здесь холуев этого духа, или кто он там, нет. Во всяком случае, среди живых, - сказал Августин своим надорванным голосом и пожал плечами. – А был ли кто-то среди мертвых, все равно не узнаешь. Они же молчат.

Смотритель весьма вовремя отошел от края заполняемой могилы. Тяжелая земля, напитавшись дождевой влагой, поползла вниз, увлекая за собой солидный кусок дерна. А наблюдавшему за этим могильщику с трудом удалось подавить желание услужливо толкнуть служителя Аббатства в спину. Августину очень не нравился спокойный тон, с которым говорил смотритель в безликой бронзовой маске. Последняя немного пугала могильщика, потому что отчаянно напоминала ту страшную морду, которая снилась ему в частых кошмарах.
Подбросив еще немного слипшейся землицы в яму, Норделл сглотнул ком, вставший в горле, и совсем уж осипшим голосом ответил.
- Кто только тут не ошивается. Как крысы, ползут и ползут из щелей. Особенно в последнее время. Но уверяю  Вас, господин смотритель, все, что внизу, целехонько, - обманывать Августин был горазд.
Займись Аббатство кладбищем серьезно, почти одной трети останков не досчиталось бы. Только сейчас до могильщика стало доходить, какую опасность для него самого представлял вежливый собеседник. Тереза была в безопасности, это радовало. Но вот мог ли Августин спокойно выдохнуть полной грудью?
«Чего ему еще нужно?» - думал Норделл, не замечая того, как ускорился темп его работы. Лишь поняв, что очередная порция грунта летит не туда, могильщик остановился и вытер лопату об траву.
- Заканчивай тут, Конти, и иди домой. Пропусти стаканчик за мое здоровье, - черноусый копатель помахал сторожу рукой, то ли соглашаясь, то ли вовсе прощаясь. От этого жеста Августину стало не по себе, и он снова поежился.
- А знаете, господин, что я вижу? Оглядитесь вокруг. Видите свежую землю? Каждый день новые могилы. Некоторых покойничков так и вовсе в закрытых гробах привозят…. Один раз я открыл крышку, а у трупа лицо перекошено и кровью измазано. Как думаете, кто тут виноват? – Норделл странно ухмыльнулся и, взвалив на плечо лопату, развернулся, чтобы уйти.
Из дома кладбищенского сторожа раздался звук разбиваемого стекла. Дед Августина был голоден, внук слишком долго его не кормил.

Отредактировано Августин Норделл (2014-02-01 00:31:26)

Августину не нужно было оборачиваться, чтобы слышать шаги за спиной. Их звуки окончательно лишили Норделла робкой надежды на то, что служитель, наконец, отвяжется от него и уберется восвояси.
Продрогшего до костей могильщика пробирал озноб. Во рту было неприятно сухо. Августин миновал парадную дверь и направился к неприметному входу со двора. Старые треснувшие могильные плиты, заросшие мхом, подбирались к стенам одноэтажного дома почти вплотную. И шагу нельзя было ступить, чтобы под подошвой сапога не оказалась чья-то выбитая на камне полустертая временем фамилия. 
- Как скажете, господин смотритель, как скажете, - могильщик остановился у дверцы, прислонил лопату к стене и нашел связку ключей в кармане. К металлическому кольцу, как некий талисман, был прицеплен желтоватый крысиный череп.
- Я здесь, сколько себя помню. Вырос на кладбище. А в должность вошел лет восемь или девять назад. Когда дед занемог, - ржавый ключ вошел в личинку замка, и дверь с сухим щелчком отворилась.
Не проявляя никакого гостеприимства, Августин первым вошел в погруженный в темноту двор. Неровное дыхание могильщика плыло в воздухе клубком пара. Аккуратно поставив лопату в ряд других инструментов, Норделл потер заледеневшие руки.
- Дом обыскивать будете? И какая ж гнида на меня донос написала? – внезапно громко спросил смотрителя кладбищенский сторож. Пальцы его любовно погладили зубья свисавшей с перекладины пилы. – Тогда, может быть, и на обед останетесь? Мы были бы рады компании.

Отредактировано Августин Норделл (2014-02-02 06:37:17)

Отказ смотрителя отобедать в доме кладбищенского сторожа нисколько не смутил Августина. На это вряд ли кто вообще согласился бы.
Ни виски, ни грог не могли помочь Норделлу согреться. Он слишком хорошо помнил, каким безмозглым идиотом становился отец, напившись дешевой браги. Каких людей Ивар притаскивал в дом, а потом, протрезвев, удивлялся всему и ничего не понимал. Августину не хотелось походить на родителя, и поэтому на предложение смотрителя могильщик лишь отрицательно покачал головой.
- Нет, благодарствую. Лучше разожгу печь, - во дворе действительно было слишком холодно. Скоро у Августина отвалился бы язык, превратившись в кусок льда. Тогда аббатский служитель точно не услышал бы от него ни слова.
На время предоставив гостя самому себе, Норделл подбросил дров в маленькую печку с металлическими створками. Она была стара как мир  и знавала лучшие времена. Зато пожирала дерево, словно голодная крыса.
Невеселый свет пламени разогнал темноту, зловеще осветив красным инструменты могильщика. Сев на корточки перед огнем, Августин жадно протянул к нему руки.
- Трясучка у него. Давно началась, даже лекаря из города привозили. Взял, сволочь, последние деньги, что-то пробормотал о невралгии, развел руками и был таков. А мы с папашкой и дедом потом целый месяц воздухом питались, - сказал Норделл, смутно припоминая подробности тех лет. Все это происходило, когда он сам еще был ребенком. Но чувство голода Августин запомнил хорошо.
- Нечего мне больше сказать, господин смотритель. Если я в чем и виноват, то только не в ереси. Нет такого расчудесного духа, который излечил бы моего деда…. А, значит, и обращаться мне к вашему Чужому незачем.
Норделл лишь успел закончить фразу, как в доме что-то упало с громким стуком. Могильщик мгновенно вскочил на ноги. Парализованный старик при всем желании не мог наделать столько шума. Воры?!
Не разбираясь, Августин схватил находившуюся рядом кочергу. Длинная ручка неловко задела ящик, стоявший на полу. Тот опрокинулся. И к ногам смотрителя белым жемчугом покатились суставы человеческих пальцев. Калиброванные, один к одному. Как и просил заказчик, пожелавший остаться неизвестным.

Отредактировано Августин Норделл (2014-02-02 17:17:19)

Несколько секунд Августин наблюдал, как катятся по полу рассыпанные кости. Но вид пистолета в руке смотрителя вывел могильщика из ступора. Он вовсе не собирался украшать хладным трупом двор своего дома. Лишь мгновение спустя Норделл понял, что пуля предназначена не ему. На этот раз…. Кости не сойдут Августину с рук, он был в этом уверен. Однако они отошли на второй план.
Кто-то орудовал в доме. И, возможно, прямо сейчас нечто угрожало человеку, которому Норделл был обязан всем. Могильщик не относился к категории людей, не ведающих страха. Но в данный момент он смог отбросить все сомнения и, распахнув дверь, влететь в коридор. Августин не знал, шел ли за ним смотритель. Но надеться на хотя бы гипотетическую помощь было бы неплохо.
- Бартелью! Старый ты хрыч! Чего творишь? – сказал Норделл, окликая мужчину в рванине, ногтями царапавшего дверь, ведущую в комнату деда.
Этот «господин» был Августину знаком. Бартелью – нищий попрошайка. Хитрый стервец, просящий подаяние у ворот кладбища и всегда успевавший исчезнуть до прихода стражи.
«Но что ты забыл в моем доме?»
Норделл сделал шаг навстречу. Под ногами захрустело стекло разбитого окна. Ветер трепал занавески траурного серого цвета. Полка с единственной вазой, в которой торжественно стояли бархатцы, так любимые Терезой, была опрокинута. Бросив взгляд на стену, Августин увидел отпечатки ладоней.
- Эй!
На этот раз Бартелью обернулся. И могильщика проняла дрожь. Глубоко запавшие глаза попрошайки затянула смертельная пелена. Такую Норделл видел только у трупов. Мясистые, выпачканные кровью губы дрожали, вместо слез на его щеках бежали красные ручьи.
Нищий неожиданно сорвался с места и побежал прямо на Августина. Попытавшись обороняться, могильщик взмахнул кочергой. Но он уже упустил подходящий момент, поэтому оружие лишь задело Бартелью по плечу.

Отредактировано Августин Норделл (2014-02-02 20:30:15)

Выстрел оглушил Августина. Привыкший в буквальном смысле к гробовой тишине могильщик рефлекторно закрыл глаза. А когда снова открыл их, непонимающе уставился сначала на труп попрошайки. А потом на себя, щедро обрызганного кровью и ошметками мозгов.
Бартелью лежал на полу, не шелохнувшись. Пуля аккуратненько вошла ему в лоб и превратила затылок в кашу. Лишенный обоняния могильщик раньше не чувствовал вони, исходящей от плакальщика, но тут проняло даже его.
Попятившись от трупа, Норделл стал истово стряхивать с себя частички Бартелью и вытирать рукавами лицо. Получалось не слишком чисто.
- Нет, господин, я далеко не в порядке, - Августин медленно отошел к противоположной стене, стараясь не касаться мертвеца. Кочерга в руке могильщика поднялась и оказалась
направленной на смотрителя. Точно так же, как дуло пистолета служителя Аббатства до сих пор смотрело на сторожа единственным черным оком.
- Вы только что убили человека! Теперь и меня пристрелите? – голос Августина заметно дрожал. От смотрителя его отделяла лишь длина кочерги, которая вряд ли сейчас могла сойти за что-то стоящее.
Ирония судьбы заключалась в  том, что Норделл никогда не встречался лицом к лицу с живыми жертвами чумы. Ему их доставляли уже холодными и окоченевшими. Вот прямо как Бартелью в данный момент. Поэтому в глазах могильщика именно смотритель, спасший ему жизнь, выглядел чудовищем.
Из комнаты деда сторожа донесся голос. Старика разбудил грохот выстрела.
- Августин, это ты? Что случилось?
- Ничего страшного, деда. Это упали ящики,- стараясь придать себе беззаботности, ответил Норделл. Он не хотел, чтобы старик беспокоился. Действительно, лучше ему не знать, что в коридоре лежит труп, и, вполне возможно, что Августин скоро отдохнет с ним рядом.
- Может быть, дадите напоследок с ним попрощаться?

Так вот она какая, эта новая «чахотка». Болезнь, заставляющая терять разум живых и стенать мертвых. Августин еще раз посмотрел вниз на труп, а затем опустил кочергу. Он все еще не доверял смотрителю. Но раз тот убрал пистолет, значит, в дистанции отпала необходимость.
- Выходит, что мне все это время везло встречать таких красавцев мертвыми, - Норделл небрежно пнул сжатую в кулак руку нищего.
Объяснение смотрителя вполне удовлетворило могильщика и свело все его любопытство на нет. Августин оказался в своей стихии и теперь думал лишь над тем, как избавиться от подарка судьбы, вломившегося в его дом.
- Будьте уверены, Бартелью получит таких похороны, о которых не мечтал. Ради него разожгу крематорий, - Норделл старался говорить потише.
Хоть дедушка могильщика и был порядком глуховат, но все же, кто знает, что он мог услышать из своей комнаты.
Присев, кладбищенский сторож споро и проворно обыскал карманы попрошайки. Руки Августина двигались умело, сказывался многолетний навык.
Две серебряные монеты перекочевали из заплатанного кармана Бартелью в сюртук Норделла.
- Моего жалования с трудом хватает одному. А еще нужно содержать деда… Полгода назад он лишился зубов, и теперь приходится покупать только те харчи, которые он в состоянии съесть. Вот поэтому, господин смотритель, я продаю старые кости из заброшенных могил заинтересованным людям, - отпираться не было смысла. Смотритель сам все видел.
Взваливая на плечи труп плакальщика, Августин размышлял о том, что чума может лишить его работы. Земля на кладбище не безгранична, в крематории печь не справится с потоком мертвецов, если начнется эпидемия. А еще нужно было поговорить на эту тему с Терезой.
- Вы меня не арестуете? Такими, как я, даже Чужой не интересуется. А тут вдруг Аббатство обратило внимание, - невесело хмыкнул Августин, придерживая норовившего сползти вниз Бартелью.

Отредактировано Августин Норделл (2014-02-04 19:12:54)