- Мне бы очень хотелось, Ваше Высочество, чтобы Вы взглянули на те ткани, о которых я Вам говорила, - произнесла Эсма Бойл. – Великолепные шелк и атлас.
- Непременно, леди Эсма, - согласилась принцесса, вежливо улыбаясь.
- Вы уже выбрали фасон костюма к предстоящему балу? – вступила в разговор старшая сестра, Виверли Бойл.
- К сожалению, не имела такой возможности, - ответила Джессамина, пригубив чай.
Кроме каждодневных уроков, в обязанности наследницы престола входили приемы и частые поездки. Аристократы постоянно наносили визиты во дворец, стараясь заранее расположить к себе будущую Императрицу или повлиять через нее на Императора. Джессамине не особо нравилось принимать высокопоставленных гостей, но со своими обязанностями она справлялась исправно. Никто не мог сказать, что принцесса неприветлива.
Три сестры Бойл, происходившие из богатой аристократической семьи, по обыкновению завели непринужденную дамскую беседу, которая, в конце концов, перейдет в обмен сплетнями. Их у девушек было в избытке. Только младшая общалась не очень охотно, но с нею иногда было приятно поговорить о музыке.
В самый разгар беседы о нарядах аудиенции попросил один из стражников. Джессамина дала разрешение его впустить, подумав, что тот принес какие-то вести о Корво Аттано. Легкое беспокойство прокралось принцессе в душу.
Рыжеволосый Патрик поначалу молчал, бросая многозначительные взгляды на собеседниц Джессамины.
- Подойдите, - попросила наследница престола и позволила солдату наклониться к ней, услышав сообщение, она коротко и тихо ответила. – Подождите за дверью.
Сестры Бойл переглянулись между собой, сгорая от любопытства, однако принцесса предпочла оставить их в неведении.
- Леди, прошу меня простить, но я должна вас покинуть. Благодарю за визит. Передайте вашему отцу, что я непременно приеду на бал.
Поспешно попрощавшись с аристократками, Джессамина выпорхнула из своих покоев и последовала за Патриком. Сердце ее учащенно билось, и все же она не стала расспрашивать стражника о том, почему произошла драка между Аттано и другим солдатом.
Комендант провел принцессу в камеру, где содержался серконец. Войдя внутрь, Джессамина с немым укором посмотрела на своего стража.
- Здравствуй, Корво. Что случилось?

Отредактировано Джессамина Колдуин (2013-12-26 17:09:09)

Разглядев на лице Корво синяки и кровоподтеки, Джессамина еще больше нахмурилась. Она не осуждала стража, потому что за прошедшее время успела составить представление о его характере. Серконец был не из тех, кто устраивает драку ради забавы. Но казалось, причина столкновения лежала на поверхности: Аттано не принимали сослуживцы. Джессамину это приводило в отчаяние, хотя, она сама не до конца понимала, почему беспокоится за него.
- Мне бы ты мог довериться, - сказала принцесса со вздохом. – Но, если не хочешь, можешь не рассказывать. Я и так догадываюсь.
Джессамина подошла к Корво и, протянув руку, дотронулась кончиками пальцев до его щеки.
- Надо бы позвать врача…
Убрав ладонь, принцесса опустила взгляд. Вновь между ними возникла странная неловкость. Джессамина мысленно ссылалась на разницу в социальном положении.
- Если тебя оскорбляют, Корво, не стоит драться, - девушка присела на край узкой, жесткой кровати, провела ладонями по плечам. В камере было холодно. – Не обращай внимания, что бы тебе ни говорили. Со временем все уладится, я надеюсь.
Джессамина посмотрела на серконца и улыбнулась.
- Впрочем, я сейчас очень похожа на зануду Вулли, а сама в детстве тоже пускала в ход кулаки.

Отрешенность, с которой отвечал Аттано, показалась принцессе странной. Он будто бы совсем не хотел разговаривать. Джессамина почувствовала себя обиженной. Она пришла к нему, беспокоясь, поставила себя в неловкое положение перед сестрами Бойл, которые, наверняка, раздуют из ее внезапного ухода целую историю, а он выдавливает из себя слова.
Настаивать на медицинской помощи девушка не стала. Отпрыски благородных семей обращались к врачу из-за любой царапины, простолюдины же стойко переносили и сильную боль. Это качество вызывало у Джессамины уважение.
- Будто бы дело в этом… - пробормотала девушка, чувствуя, что начинает злиться, почему – толком и сама не знала.
Она совершенно запуталась. Где бы и с кем бы принцесса ни была, она постоянно думала о Корво, и убеждала себя, что ей просто долгое время не хватало искреннего общения, настоящей дружбы. Ведь они друзья… Но слезы, по ночам роняемые на подушку, говорили о совершенно ином.
- Может быть, вы с Дженкинсом подрались из-за девушки? – сердце неприятно кольнуло. А ведь и впрямь, у Аттано уже могла завестись подружка, с которой не нужно подбирать слова и постоянно держать дистанцию. Джессамину бросило в жар.
- Что ж, это твое личное дело, - принцесса поднялась на ноги. – Если ты хочешь побыть в одиночестве, я могу уйти.
Произнесенные слова звучали глупо. Однако Джессамина и так с трудом себя сдерживала. Отчего-то ей хотелось убежать и разреветься. Пусть это было бы и по-детски. Пусть.

Ощутив  внезапное прикосновение,  Джессамина вздрогнула и обернулась. Ей следовало бы убрать свою ладонь, сказать, что Аттано забывается, но произнести подобное не поворачивался язык. Корво, возможно, сам того не зная, исполнил ее заветное желание. Одно из них.
Повисло глубокое молчание. Казалось, вымолви они еще хоть слово, сразу же провалятся в пропасть. Затаив дыхание, принцесса просто смотрела Корво в глаза, не в силах отвести взгляда. Где они? Который час? Все перестало иметь значение.
- Почему? – выдохнула девушка едва слышно. - Почему ты хочешь, чтобы я осталась?
Джессамина боялась услышать ответ и больше всего этого желала. Сердце, казалось, соскользнуло куда-то в пятки.
- Мне трудно дышать, - призналась принцесса, сжимая ладонь юноши. – Пожалуйста, скажи, что тебе тоже.
Их притягивало друг к другу, и, если бы Джессамина смогла видеть себя и Корво со стороны, ей на ум пришло бы множество романтичных историй и сказок, которые были, по сути, похожи одна на другую. Но все, что она знала о любви, в этот момент вылетело у нее из головы.

Безысходность свалилась на плечи, и радость смешалась с горечью. Джессамина слишком хорошо понимала, что для них означают эти три слова: необходимость постоянно скрываться, спокойно переносить насмешки – но все это меркло перед возможной разлукой. Ведь Корво человек подневольный. По желанию Императора его могут отправить в самую отдаленную провинцию или, что еще хуже, казнить.
Почему же на них не обрушился потолок? Почему в одно мгновение не раздавили стены?
И все же, несмотря на страх, Джессамина ликовала. Оглушенная, потерянная, она только и выдохнула в ответ тихое:
- А я люблю тебя.   
Наконец-то, все встало на свои места. Ясными стали все слова и поступки, которые они говорили и совершали за минувшие дни.
Джессамина мягко высвободила свою руку, но только для того, чтобы приложить обе ладони к лицу Аттано. Вновь принцессе показалось, что она знала серконца всегда – таким родным и близким он был. В этот момент больше не имело значение, что она будущая Императрица, а он простой солдат. Перед Корво Аттано, чуть поднявшись на цыпочках, стояла обыкновенная пятнадцатилетняя девушка, смотревшая ему в глаза затуманенным, нежным взглядом.

Джессамина и раньше считала часы и минуты до того, как вновь увидит серконца, а теперь целых два дня без него стали казаться вечностью. Была бы ее воля, она осталась бы с Корво в холодной камере, разделив с ним заключение. Но теперь нужно быть особенно осторожными, чтобы ничем не выдать особого отношения друг к другу.
- Я буду ждать, - прошептала принцесса, подходя к юноше еще ближе и чувствуя, как подрагивают колени.
На какое-то мгновение Джессамина задумалась, стала бы она разговаривать с серконцем тогда в саду, если бы заранее знала, чем все обернется, и, подумав так, поняла, что ничего не хотела бы изменить. Какое блаженство просто стоять с Корво рядом и смотреть ему в глаза, видеть его улыбку, рассматривать черты лица… Томление в груди все нарастало.
- Наедине зови меня Джесс и говори мне «ты», - попросила принцесса и осторожно прильнула щекой к плечу юноши. – Пожалуйста. Ты не должен стыдиться. Только не передо мной. Я ведь не виновата, что родилась наследницей престола.
Джессамина была уверена, что Корво ее поймет. Нужно было скорее уходить, но ноги не слушались. Девушка прикрыла глаза и боялась дышать, словно ее дыхание могло поторопить и без того спешащее время.
- Мне надо идти, иначе у нас будут еще большие неприятности. Тебе точно ничего не нужно?