Дом или то, что от него осталось, медленно рушился. Чуть слышно шурша, осыпалась ветхая штукатурка. Щерились неровными зубами обломки досок. Трещали половицы и скрипели потолочные балки. Все это, словно в вязком клейстере, происходило медленно, очень медленно, и если бы Билли обернулась, то увидела бы как подобно снегу в тихий морозный тивианский день кружатся песчинки.
Черноглазый стоял за ее спиной и наблюдал, как Билли всматривается в Бездну. Все они видели одно и то же. Всех их тянуло вниз. И только одна стремилась вверх, будто пыталась вырваться из клетки. Ее дух он заключил в измененный комок плоти - мертвый орган, сокращающийся от электрических импульсов. Руками другого. Так, как предпочитал делать всегда.
- И как тебе это нравится? - шаги Чужого были бесшумны. Вокруг фигуры вился, пронизанный искрами чернильный туман. Хозяин Бездны улыбался холодно и отстраненно, щуря черные как ночь глаза и по обыкновению скрестив на груди руки. Эта форма нравилась ему, хотя он мог прикинуться кем угодно. - Если упадешь, будешь падать вечно.
Раз за разом тот, кто бросался вниз, оказывался ровно на том же самом месте. Непроходящий кошмар. Людское упрямство бывало очень забавным. Чужому нравилось наблюдать за тем, как они повторяют один и тот же шаг. Мало кто изменяет своим привычкам, вот и Билли оказалась здесь потому, что не могло быть иначе. Ведь рано или поздно она должна была увидеть его. Но не так, как ей мнилсь. Не у святилища и не во сне, а на грани смерти.
Подойдя ближе и встав рядом, черноглазый заложил руки за спину и наклонился, разглядывая пропасть без конца и края. Как озорной мальчишка, глянул на Билли. Похоже, теперь и она стала интересна ему.

Если Чужому и были присущи чувства, то весьма далекие от того, что люди именовали коротким словом "любовь". Это было иначе. Черноглазый не любил, но в какой-то степени привязывался к тем, кто мог изменить привычный ход событий. Как ребенок привязывается к фигурке кита. Как простак, нашедший на берегу руну. Для Чужого, вечность наблюдавшего за людьми, это являлось чем-то сродни долгой, интересной игре. Игре, в которой не было победителей и проигравших. Ведь главным было то, что он мог любоваться хитросплетением судеб, устремлениями и чаяниями, результатом их на первый взгляд незначительных или великих дел. Но прежде всего оставался выбор, их и его. И с теми, кого выбирал, черноглазый был не прочь поделиться одним или несколькими секретами. Он не жадничал и охотно говорил с немногими, кто мог его услышать.
Хозяин Бездны покачал головой.
- Хороший момент, чтобы уйти, - согласился он на замечание о смерти. Но не она стала причиной интереса.
Много ли человек умирало в Дануолле каждый день? Все ли видели Чужого? Над некоторыми он склонялся, слушая, как бьется сердце. Впитывал их болезненный жар. А до кого-то ему вовсе не было дела.
- Твое любопытство. Есть на что посмотреть.
Ирония состояла в том, что иной раз Чужой был любопытен не меньше Билли. И чем больше она стремилась к нему, тем чаще взгляд черноглазого устремлялся на эту запутавшуюся в сетях рыбку.
- Как думаешь, у тебя еще остались пара дел или все бесполезно? Мне интересно, как ты станешь выкарабкиваться. Или... нет?
Мало кому доставался такой выбор. Мало кому он вообще предлагал отсрочить гибель. Такой чести не удостоилась даже императрица. Все было мимолетно в конечном итоге. Так почему бы не сыграть в эту игру?

- Такие, как ты, всегда хотят очень много, - черноглазый поднял голову, глядя туда, где должно быть "небо". - Но готовы биться и за меньшее. Тебе часто везло. Должно повезти и в этот раз.
Серый пепел постепенно заполнился все той же чернотой, и в ней одна за другой загорались звезды. Вскоре они превратились в щедрую россыпь углей. Будто кто-то взял и швырнул их, голыми руками вынув из печи. То ли это был их жар, то ли от чумы лихорадило Билли. Неясный отблеск отразился в темных глазах существа, которое было ближе всех к этому миру и которое по злой иронии именовали Чужим. 
- Лучше сейчас, - ответил он, не мудрствуя и не лукавя. Не стал объяснять, почему. Она не поймет, что сама уже ответила на все свои вопросы.
Билли и подумать не могла, какую представляет ценность. Ее чудесное исцеление в обмен на старания матушки дануоллльских крыс. Кто кого? Лейб-медик или сумасшедшая Вера, скармливающая мертвецов прожорливым, маленьким тварям? А, может, человек в маске и его серьезная не по годам девочка?
И вот теперь черноглазый сделал шаг вперед, а под ногами оказался мост, который тянулся настолько, насколько хватало сил разглядеть невооруженным глазом. Вытянутая в пространстве и времени, лоснящаяся от влаги туша кита. Живая плоть, ритм сердца, звучащий под ногами. И если бы Билли присела на корточки, то могла бы погладить рукой теплый и влажный от крови, проткнутый обломками железа и гарпунами бок левиафана.

Черноглазый остановился. Кит заворочался под ним, но на Чужого это, казалось, никакого воздействия не имело. Его ноги едва касались огромной спины. А вот Билли могла и упасть.
- Услуги? - переспросил он, глядя на Билли как на несмышленую девочку, снисходительно и с толикой удивления. Мелькнула еле заметная улыбка. - Я делаю так потому, что хочу.
Услуги, обмены, договоры. Эти слова звучали довольно часто. Еще  в незапамятные времена, строя алтари и принося "подарки", эти деловитые существа пытались договориться, наладить обмен. Для большинства из них ничего не происходило просто так, и за все надо было платить. Однако при всей своей меркантильности, они не были чужды иррациональности. И Чужой, соприкасаясь с ними, в который раз испытывал нечто сродни их азарту, погружаясь в размышления, как в Бездну, воплощением которой был.
- Мне интересно, что ты будешь делать дальше, - Чужой снова продолжил шаг. - И к чему это приведет.
А еще ему было интересно, что в конечном итоге станет делать Дауд. То, что творилось вокруг, было во многом его рук дело. Если бы убийца отказался взять этот заказ, все было бы иначе. Заговор был бы обнаружен, и кто знает... Возможно, лекарство от чумы нашлось бы раньше и зануда Соколов, каждый раз пытавшийся дотянуться до Бездны, одержал победу.

В этом были все люди. Стоило сделать один подарок и они тут же хотели второй. Но с чего Билли взяла, что получит его? Чужой считал, что ходить по земле тоже неплохо, и был абсолютно уверен, что его собеседница выберет жизнь, если он вынудит ее выбирать. Но Чужой не любил настолько явных уроков. Пусть Билли поймет сама. Поэтому он покачал головой и ответил:
- Нет.
То, что еще недавно казалось живой плотью и выглядело как кит, теперь стало грядой островков, соединяющих два обломка реальности. Прошлое было неприглядно. Будущее - неизвестно. Чужой вел Билли за собой от одной точки до другой. От одного этапа ее жизни к другому. Он обратил на нее внимание, но избранной эта женщина не была. Что, может быть, и к лучшему. Все, к кому он проявлял повышенное внимание, так или иначе ломались. Как если бы не выдерживали того, что было выше их сил. Их человеческих сил, не измененных его влиянием.
- Ступай, как есть, - добавил черноглазый. - И считай, что твою смерть он забрал тоже, - он негромко рассмеялся, без иронии и тут не обошлось.

- Он сам свою найдет, - усмехнулся черноглазый. Дауд ходил по краю. Глупо было предполагать, что удача будет и впредь хранить его от падения в пропасть. Один неверный шаг, и вот уже идешь не той дорогой. И нет возможности свернуть. Тем более, когда нет сомнений. Чужому было интересно, как один избранный им будет наказывать другого и что каждый из них придумает, чтобы отомстить или защитить свою жизнь. Зрелище обещало быть интересным.
Хозяин Бездны внимательно посмотрел на Билли.
Сначала желать смерти, потом, сжалившись, просить о такой, которая будет не слишком мучительной. Сначала предать того, кто стал учителем и дал пусть и не лучшую, но все же цель, а потом проявить милосердие. Чужой не знал, что это, но подобные противоречия он наблюдал часто. Видимо, это было в самой природе людей. И почему они получились именно такими?
- Может, и буду, - ответил хозяин Бездны, вновь пожав плечами. Он, по правде говоря, не понимал этой странной привязанности. Этой маниакальной тяги, как у бедной Веры. Жили бы себе, как раньше, и не спрашивали ни о чем. Но люди были любопытны, им всегда нужно было заглянуть за грань и даже дальше. - Зачем тебе? - спросил он, пытаясь понять, что Билли такое. Некоторые из интересующих его были изучены вдоль и поперек. Некоторых только предстояло узнать.

- Разве нет у тебя таких людей? - на лице Чужого промелькнуло выражение, напоминающее сомнение. - Может, ты их не заметила? Или забыла?
Теперь они стояли на другом "берегу" над Бездной. Он точно знал, что Билли запуталась. Еще до встречи с Даудом, даже в том бедственном положении, в котором Лерк оказалась тогда, нашлись люди, которые от нее не отказались.
- Неужели никто и никогда не протягивал тебе руку? - в черных глазах промелькнули насмешливые искры. - Вот так дела... Самое время подумать, почему ты одна и кто все это сделал.
Он поднял ладонь и выхватил один из множества блуждающих в темноте огоньков. Словно светлячка поймал, спрятав его в цепких пальцах. Потом протяну эту искру Билли.
Так дети и сумасшедшие делятся секретами.
- Я навещу тебя как-нибудь, - сказал Чужой шепотом. Призрачный огонек был прохладным и горел ровно. За спиной Лерк маячила обратная дорога, назад к жизни. Хозяин Бездны надеялся, что свой путь Билли отыщет сама. Девушка, когда-то мечтавшая о корабле, не могла затеряться в хаосе происходящих событий и не могла просто погибнуть. Хотя многие, ничем не лучше и не хуже ее, тонули в этом водовороте.
Поклонявшиеся Чужому собирали амулеты и руны дабы получить хоть немного от сверхъестественных сил, но жизнь черноглазый дарил не часто. Он знал о том, что подарок оценит не только Лерк. Столько раз взывавший к нему тивианский ученый, наконец получит положительный результат.