Могло бы быть и хуже. На этот раз это не был запыхавшийся и дрожащий от страха стражник, которого выбрали как «смертника». Его личный адъютант. Что же, время было выбрано правильно. Никого, кроме охраны, в этой части башни не было. Даже сумел прикрыться рапортами. Кажется, начинает соображать.
На то, чтобы дать Вэллисмиту невыполнимую для него задачу, Хайрема толкнула полная безнадежность в поисках, которую показывали его лучшие ищейки. Парень, не смотря на то, что до сих пор не растерял юношескую наивность, которую Берроуз старательно пытался из него выбить, был на удивление живуч. С умом – тот еще вопрос. Но то, что он уже не раз справлялся с порученной ему работой, подтверждало, что в его голове даже есть несколько работающих извилин.
Плюс Берроуз прекрасно знал, что после смерти Джессамины в город прибыл его отец. Но старый лис хорошо скрывался. Лорд-регент не знал, чью сторону он принял, но был уверен, что в выполнении поручения к сообразительности Эштона может прибавиться сообразительность его отца, что кардинально повышает шансы на успех. Но за парнем нужно было следить. Хорошо следить, ведь он мог просто не понимать, что все воспитательные меры, которые он к нему применяет, направлены лишь на то, чтобы выбить из него неуместную для тайной службы наивность.
Что бы кто не думал, он по-своему любил младшего Вэллисмита. Своих детей у него не было, а этот отпрыск крайне благородного дома хорошо выполнял свою работу. Но виду своей симпатии он не подавал. Не считая, конечно, назначения своим личным адъютантом. Разве этого мало?
- Проходите, Эштон. Садитесь. Вы знаете, куда положить рапорты. И я вас внимательно слушаю.
Отложив ручку, Берроуз сделал глоток из стакана с водой. Пить алкоголь сегодня не хотелось. А то, что парень хотел отчитаться, означает, что он нашел хоть что-то. Не так и плохо. Могло быть хуже.
Допустим, его труп нашли бы в каком-нибудь коллекторе.