Правду говорили, Принц улиц держит свое слово. Когда прошлым вечером Корво снова наведался в "Ракушку", Фанни сообщила о готовности помочь и о том, что Слекджо сам не прочь увидеться. Аттано не знал, догадался ли бандит о том, кто скрывается за маской, однако сегодня ему был оказан вполне радушный прием, если учесть нынешнее время. Как и в прошлый раз, когда серконец носил титул лорда-защитника.
Слекджо сетовал на потерю прибыли, а Корво нужны были близнецы Пендлтоны, потому что Мартину, Тревору и Хевлоку мешали их парламентские голоса. Аттано пришлось пообещать раздобыть для Принца улиц код от сейфа Бантинга, чтобы Слекджо мог покрыть свои финансовые потери, а тот в свою очередь заверил, что Моргану и Кастису не позавидует даже чумной. У серконца не было причин ему не доверять.
Торговец картинами жил на бульваре Клеверинга и, говорят, не бедствовал даже во время эпидемии. Его можно было найти в «Золотой кошке», что удачно совпадало с возможностью отыскать и наконец забрать из этой дыры Эмили.
С момента получения дневника Кэмпбелла прошло четыре дня. Оставалось еще два. В день, когда люди лорда-регента найдут тело Морриса Салливана и будут слишком сильно заняты обыском Башни, Корво нанесет еще один удар. Таким образом он собирался оттянуть силы городской стражи и гвардейцев с одного важного поста на другой. Только бы успеть. Только бы дождалась Эмили.
Теперь, возвращаясь с винокурни, Аттано заметил свет в одном из заброшенных домов. На что Корво надеялся в тот момент, он не мог бы сказать точно. Может, хотел увидеть безумную старуху Ветошь или думал найти кого-то из выживших.
В разоренной квартире царил полный кавардак, беспорядку прибавилось после того, как Корво пришлось всадить два усыпляющих дротика в "китобоев", наблюдавших за Боттл-стрит, и один – в плакальщика. Обыскивая оглушенных, Аттано нашел амулет, эликсир и запас арбалетных болтов. Под столом обнаружился покрытый пылью дневник.
С некоторых пор Корво, чувствовавший себя падальщиком, собирал записки о чужих жизнях, как свидетельства преступлений лорда-регента. Завернутые в саван и брошенные в реку мертвецы уже ничего не смогут рассказать, но о многом расскажут их слепые надежды, отчаяние и слезы. Читать записки с того света было тяжело, однако бывший лорд-защитник, как внимательный хронист, старался не упустить ни одной детали. Когда-нибудь эти строки станут неопровержимыми доказательствами на суде.
Находку Аттано почти машинально сунул за пазуху и, держа наготове арбалет, обернулся на шум, послышавшийся со стороны черепичной крыши. Через мгновение в окне мелькнул уже знакомый силуэт. Лерк. Рано или поздно они должны были встретиться снова.

- Неужели.
Сухое и хриплое приветствие, ответ на все разом. Корво опустил арбалет и теперь стоял, безмолвно глядя на женщину. С тех пор, как они виделись, прошло четыре дня. Обычно в таких случаях знакомые спрашивают друг у друга "Как дела?", по большей части из вежливости, на самом деле не интересуясь ответом. А тут и без вопросов все было ясно. Какие еще дела могут быть у таких, как они?
Корво молчал, о состоянии его дел можно было понять по обчищенной квартирке и трем сопящим телам. Все шло своим чередом и довольно неплохо. Немного суетно.
Плакальщика он убрал в дальний угол. Судя по тому, что Лерк была жива и стояла напротив, у нее тоже все было в относительном порядке. После скоропостижной смерти главы Аббатства - тем более. Корво было интересно, наведается она к Мартину или на том арбалетном болте завершились все ее деловые контакты с людьми в бронзовых масках? Пусть с этим разбирается сам Мартин. Теперь у него было много новых игрушек, до которых он, благодаря стараниям Лерк и Корво, дотянулся в один присест.
Вполне возможно, что она его искала. Еще бы, слишком многим в этом городе был нужен проклятый дневник. Кто бы мог подумать, что мемуары Верховного смотрителя Кэмпбелла однажды станут настолько популярны. Сказали бы об этом лорду-защитнику раньше, он ни за что не поверил бы.

Отредактировано Корво Аттано (2014-03-15 01:43:55)

- Я не убивал, - просто сказал Корво. В голосе по-прежнему звучала привычная, немного отстраненная ирония - Отдал хлеб тебе.
Нет, это был не намек. Человек с меткой Чужого говорил прямо. "Услуга за услугу" - куда более приемлемый вариант. "Вместе" - совсем неподходящее слово, хотя сравнение серконцу, безусловно, понравилось. Однако он сравнил бы это с куском мяса, из-за которого двум одичавшим собакам, двум падальщикам, хватило ума не передраться. Лерк сама все знала, потому что в этом мире каждый сам по себе. Тем более, такие, как они.
Какая она была, женщина, предавшая Дауда? Женщина, которая привела смотрителей в Затопленный квартал. Женщина, которая была остра на язык и, несмотря на все это, по какой-то непонятной причине вызвала у Аттано чувство симпатии.
Ему тоже было интересно. Коме того, что она могла пригодиться.
Корво опустил крючок предохранителя и убрал арбалет на пояс. Подошел вплотную, как и тогда в Резиденции. Взял ее за руку. Затем за другую. Глянул на запястье левой, где крепился мини-арбалет. Неплохо, совсем неплохо.
До той встречи и прочтения дневника Кемпбелла он ничего о Лерк не слышал. Все, что Корво знал о "китобоях", до недавних пор ограничивалось несколькими определениями. Досадное упущение. Узнать побольше ему довелось при трагических обстоятельствах. Аттано должен был ненавидеть их всех: Билли, Дауда и тех двоих, что лежали в отключке, но вместо этого Корво испытывал чувство, похожее на охотничий азарт. Всему свое время.
- Вырезал. Никто не видел, - ответил он на главный, волновавший ее вопрос, и вместо рукопожатия, которым обычно обмениваются соратники и друзья, сплел пальцы с ее, почти бесцеремонно касаясь ее левой ладони своей меченой рукой. - Он надоел тебе, Билли? - поинтересовался Корво между прочим, не надеясь, что она скажет действительную причину, по которой пошла на предательство.

Билли была напориста и категорична, и Корво нравилось за ней наблюдать. Она не была ему врагом, союзником еще не стала. Интересно, думал Аттано, она избавляется от всех, с кем шла плечом к плечу, так же, как теперь хотела избавиться от Дауда? Иначе зачем еще смотрители в Затопленном квартале? Не собирались же они сообща извести верных служителей Аббатства, отрядами приманивая на живца.
Слишком много предательства на один квадратный дюйм. Воздух Дануолла был буквально им пропитан.
- Что взамен? - так же негромко спросил Корво. Требование сжечь почти развеселило его, и если бы не маска, то Лерк увидела бы, как бывший лорд-защитник улыбается. Еще бы, не каждый день услышишь такое.
Вынь и положи. Очаровательная прямота. Острый ум. Деловая хватка. Но пока что красивые авансы раздавал только Аттано.
Он по-прежнему не отпускал ее руки. Слушал рассуждения и удивлялся, чем ей-то насолили серконцы. Как будто жители самого южного Острова были причиной всех бед. Или Лерк выражалась фигурально? Корво вздохнул и наконец разомкнул ладони. С укоризной покачал головой.
- Два разных, - сказал он, отходя на пару шагов. - Очень разных, Билли.
Ее рассуждения были верны, и он не видел смысла отрицать это. Однако у Корво не было повода и соглашаться. То, что произошло в десятый день месяца дождя, очень сильно его изменило. Да и тот, кто видел Бездну, никогда не станет таким, как был. "Фокусы" дорогого стоят.

Отредактировано Корво Аттано (2014-03-17 15:23:17)

Кожа кости, жилы и кровь. Боль. Вот, что имело значение. Долг, привязанности, чувства - все это отходило на второй план в играх, которые затевали сильные мира сего, чтобы получить желаемое. Раз за разом вспоминая тот день, Корво невольно вздрагивал, снова и снова чувствуя на руках кровь императрицы. Кровь, пролитую не им.
Он понимал, что Дауд и его люди были всего лишь исполнителями, однако считал, что у каждого есть выбор. Дауд сделал свой. Думал ли он о последствиях? Бывшего королевского телохранителя это мало волновало.
- Когда я приду, пусть его спина будет открытой, - Аттано считал, что это станет равнозначной платой. Предательство за предательство. Что уж греха таить, ему хотелось знать, сколь велико будет удивление Дауда, обнаружившего, что с ним обошлись ровно так же, как с Джессаминой. Ее растерянный взгляд Корво помнил до сих пор. Помнил слова, которые она сказала напоследок.
Конечно, он мог сделать то же и без помощи Лерк, однако, зачем зря тратить силы? Билли не знала, что на Серконосе заключали самые честные сделки и всегда платили по счетам за кожу, кости жилы и кровь. Что бы она не решила сейчас, Аттано не собирался останавливаться. Ей же достаточно было не вмешиваться.
И все-таки, оставалось что-то еще. Взглянув на оглушенных ассасинов, Корво спросил:
- Ты скажешь ему? - и хоть лицо скрывала маска, было ясно, что он снова улыбается. Если эта женщина и дальше намеревалась играть роль честного соратника, она должна была хотя бы предупредить. Если до сих пор молва не докатилась.

На Серконосе верили, что если назвать человека или явление по имени, то получишь власть над ними. Так говорили старики, и, видимо, это было отголоском тех верований, которые существовали на Острове задолго до появления Аббатства.
Корво никогда не верил в подобное. Впрочем, он никогда не верил в существование Чужого и Бездны. Теперь же Аттано знал - они есть, и как их не называй, черноглазый и вечная звездная пустота, останутся тем, чем были.
Его же собственное имя, опороченное и испачканное в грязи усилиями лорда-регента и его сообщников, теперь звучало едва ли не на каждом углу, сопровождаемое проклятиями. В этом была и заслуга Дауда. Корво хотел справедливости.
Вновь подойдя к женщине, он снял маску, открывая бледное, осунувшееся лицо со следами недавних побоев. Лицо мертвеца, на котором ярко выделялись серые, словно осеннее утро, глаза. Глаза человека, потерявшее самое дорогое, но не утратившего главное.
Они были одни, и опасаться Аттано было нечего, несмотря на то, что его портреты красовались на каждом столбе. Кто бы что ни говорил, бывших королевских защитников не бывает. Оставалось только вызволить Эмили.
От Билли пахло теплом ее смуглой кожи, пылью и чуть, едва уловимо, болотной сыростью, в которую погрузился когда-то Радшор. Шепотом, у самого ее уха, Корво спросил:
- Не передумаешь?

Аттано дернул правым углом рта. С сомнением взглянул на Билли, сощурил глаза. Помолчал, потом сказал:
- Нужна очень веская причина.
Очень веская причина для того, чтобы передумать и начать воспринимать Дауда, как человека из плоти и крови. Как того, кто может чувствовать хотя бы что-то, отдаленно похожее на раскаяние и боль. Причина не меньше той, по которой он в восприятии лорда-защитника утратил человеческие качества, превратившись в некое подобие плакальщика, с пока еще не истекающими кровью глазами. Как все они.
Теперь Корво понял, что это было за странное чувство. Пресловутое "что-то еще", которое поначалу сбивало его с толку. В отличие от Кэмпбелла, Салливана, Пендлтонов - того мусора, что он убрал и того, что предстояло убрать, расчищая дорогу для маленькой девочки, насильно удерживаемой в "Золотой кошке".
Лерк оказалась неожиданно живой. И это стало для Корво новостью.
Она умела удивлять. Вот и теперь, с привычной уже любознательностью, которую он почти мог простить, Билли задала очередной вопрос. Откуда узнала? Два и два сложились практически сразу. Старуха. Больше некому.
- Чтобы не забывать.
И хоть левая рука его была сейчас пуста, Аттано невольно сжал кулак. Тавро на тыльной стороне ладони полыхнуло отблеском свечного пламени. Все тайны, что рассказывало ему Сердце, были ничем по сравнению с осколками той близости, мучительными занозами, которые впивались в душу каждый раз, когда он разворачивал тряпицу и сжимал в руке этот... предмет. Вряд ли женщина из "китобоев" поняла бы это, а, значит, и объяснять не следовало.

Отредактировано Корво Аттано (2014-03-19 21:41:11)