Дануолл. Пир во время чумы |
|
Добро пожаловать на форумную ролевую игру по миру "Dishonored"!
• Каноны и неканоны; • Акционные персонажи; • Заявки от игроков. Для того, чтобы оставить рекламу или задать вопрос администрации, используйте ник Соглядатай с паролем 1111. |
|
• Месяц леса, 1837 год. Сюжет и хронология событий.
• Погода: теплая, изредка дожди. Температура: +18 +22 °С. • Игровая ситуация: Императрица Эмили I коронована в 12 день месяца жатвы. В 15 день на пожизненное заключение осужден Хайрем Берроуз. В 1 день месяца леса избран новый Верховный смотритель. Организованы лазареты, полным ходом идет восстановление Дануолла и лечение от чумы. |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Дануолл. Пир во время чумы » Хронограф » И пусть паранойя ликует. 1827 год, 13-14 день месяца тьмы
1. Название: "И пусть паранойя ликует".
2. Дата: ночь с 13 на 14 день месяца тьмы, 1827 год.
3. Место: поместье семьи Бойл.
4. Действующие лица: Эсма Бойл, Билли Лерк.
5. Краткое описание: Эсме снятся беспокойные сны, везде мерещатся заговоры. Но даже если у тебя паранойя, это еще не значит, что опасности нет.
Отредактировано Эсма Бойл (2014-03-14 02:24:25)
В ушах звенело, крики были невыносимыми, всюду была кровь, тело снова чувствовало боль. Вокруг ходили темные люди, они все время выискивали, что-то говорили, осуждали, ругали. И все громко обсуждали, что должно произойти с ребенком и его матерью. Кто-то тыкал пальцами, шептались, что ребенка надо задушить. Другие, напротив, громко и бурно ругали тех, кому в голову пришло что-то сделать с этим маленьким красным существом, которое женщина держала в руках. Она и сама не знала, любит или ненавидит. Чувства перемешивались так, что хотелось кричать, просить всех замолчать. В углу стояла Вейерли и лишь презрительно фыркала, Лидия рядом зло хохотала. Эсма забыла, что на руках ребенок и стала разгонять сгущающийся мрак руками, но становилось только хуже. Тьма опутывала, оставалось только бежать, неизвестно куда. Смех Лидии, взгляд Вейерли, людская молва преследовали женщину, а там, впереди, плакал ребенок. И от его крика все остальные звуки стихали. Эсма не решалась подойти, ведь это она во всем виновата, это она чудовище, это она... Сердце бешено стучало. Только мать могла успокоить плачущее дитя, но она стояла в замешательстве. Вокруг никого не было видно, но Эсма чувствовала, что не одна в этой темноте, и стоит сделать хоть шаг вперед... Она не знала, что будет. Но предчувствие опасности не пускало к младенцу.
Женщина закрыла глаза. Сердце бешено стучало, дыхание сбилось, хотя она уже давно остановилась.
Когда она открыла глаза, то уже ничего не было. Только сердце продолжало стучать, а на лбу выступил пот. Кровать была мокрой. Внутри ее всю трясло от страха. Казалось, что за занавесками кто-то прячется, а в соседней комнате слышен звук. Мыши? Нет, не мыши. Какой-то злоумышленник прокрался в ее комнату.
Эсма тихо поднялась с постели, ноги были совсем ватными. В тумбочке лежал пистолет, на всякий случай. Она сама его туда положила, когда начались первые приступы страха. Привыкшая доверять своим чувствам, Эсма считала, что если сердце чувствует опасность, значит, она есть.
Женщина старалась двигаться бесшумно, ничего не задевая, благо комнату она знала, как свои пять пальцев. Что она будет делать с заряженным пистолетом, если в комнате действительно убийца? Можно просто выстрелить в воздух. Так прибегут люди. Что ей удастся попасть в преступника, Эсма сомневалась и не без оснований.
Сердце бешено стучало, рука с пистолетом слегка дрожала, когда женщина входила в комнату. Рука потянулась к выключателю, еще немного, и свет озарит всю комнату. И станет ясно, все по-настоящему или только отголоски сна.
Закреплять успех, вернее, карабкаться к нему, вернее, пробовать, успех это или болотный огонек, привидевшийся в зловонной жиже, Билли решила постепенно. Попытки сблизиться с Эсмой она пока оставила: после случившегося – разбитого зеркала, опрокинутого бренди, общей безумности поведения – было понятно, что хозяйка вряд ли вообще привыкла общаться с прислугой за рамками обычного «подай-принеси-вытри-заплети» образа жизни. Да и, к тому же, Билли могла рассчитывать на то, чтобы «прочитать» поведение нормального человека. Но полоумной аристократке ей противопоставить было нечего.
Поэтому дальше она решила обратиться к старому доброму, простому и грубому, как надежная плаха, обыску. Билли дождалась ночи тихо и бесшумно выскользнула в коридор. Оттуда, не потревожив шум спящего дома ни скрипом двери, ни потрескиванием деревянного пола, она попала в комнату Эсмы и тихо направилась к бюро. Билли не была уверена, что она ищет. Она зажгла лучину и, зажав ее негорящий конец в зубах, просматривала все бумаги, которые ей попадались. Конечно, она не рассчитывала на то, что нужная ей тайна попадется сразу же. Она не рассчитывала на то, что вообще найдет тут хоть какую-то тайну. Но ее отголосок, незаметное междустрочное упоминание, намек или хотя бы намек на намек. Что угодно, что даст понять, где ей искать дальше.
Ей совсем не нравилось это задание. С куда большим удовольствием она предпочла бы оказаться один на один с отрядом смотрителей, а то и попытаться преодолеть влияние шарманки – задание, заранее обреченное на провал – что угодно вместо этого дома, построенного из лицемерия и тайн.
Поиски ожидаемо закончились ничем. Дальше плана у нее не было – что делать, если обыск ничего не даст, она так и не придумала. Поубиваться и мысленно поорать на себя было первым очевидным решением о том, какими должны быть дальнейшие действия. Но и этот отличный план тут же был нарушен едва слышными шагами. Билли быстро затушила лучину, прижала горячие пальцы к мочке уха, стараясь унять боль.
Шаги приближались.
Дверь открылась. Бежать было некуда, прятаться негде.
Шаги чуть переваливались, будто их хозяин – хозяйка – были не в ладах со своим телом.
Эсма молчала. Билли – тоже, хотя и знала, что ее обнаружение – дело даже не минуты, а нескольких секунд.
Она заранее закрыла глаза, чтобы не ослепнуть, когда включится свет, и, когда он хлынул под веки, медленно открыла их, уже зная, что увидит, и зная также, что увидит Эсма. Как это будет выглядеть для нее.
В руках она держала пистолет, дуло которого покачивалось, словно хозяйка не могла выбрать место, лучше всего подходящее для пулевого отверстия.
- Вы держите неправильно, - сказала Билли удивительно спокойным голосом. – Так отдача будет слишком сильной, и рукоять разобьет вам нос.
Свет на мгновение ослепил и Эсму, но секундное замешательство не спасло злоумышленника. Какого же было удивление девушки, когда перед ней предстала служанка. Та самая, чернокожая травница, Сибил, непонятно как попавшая в дом Бойлов. Все-таки верно говорят, что дурное семя хорошего потомства не дает. Что она делает здесь, ночью, в ее комнате?
Женщина держала пистолет наготове, толком не умея им пользоваться. В отличие, похоже, от той, кого она поймала на месте преступления. Эта девка умудрялась давать ей советы! Даже в таком положении! Не стоило зря медлить, лучше было бы сразу позвать подмогу. И все же Эсма хотела для начала поговорить один на один. На курок она нажать успеет, расстояние между женщинами было достаточным. А вдруг мнимая служанка скажет то, что не предназначено для чужих ушей.
- Я смотрю, ты, - упор на последнее слово, - знаешь, как правильно держать? А? Сибил? Кто ты и зачем пришла?
Не было смысла зря тянуть и впадать в рассуждения. Нервы на пределе, разум готов был придумать миллион вариантов. Если б она могла, если б она умела, леди Бойл бы просто ее пристрелила, так было бы проще. Но больные мысли тогда никогда бы не покинули ее голову.
Показалось, что губы пересохли, и Билли осторожно провела языком по внутренней кромке губ. К ее удивлению, она совсем не боялась и даже не волновалась от того, что легенде ее, похоже, пришел конец. Наоборот – она почувствовала себя легко от того, что теперь можно забыть о роли покорной служанки. Другое дело, что теперь ей нужна была новая легенда, на этот раз предложенная не Даудом, а составленная самостоятельно – и очень, очень быстро.
Медлить было нельзя, времени на раздумье почти не было – иначе Эсма что-то заподозрила бы. В голове молнией пронеслись события прошлого дня и обрывочные мысли. Она сумасшедшая. Не то. Рыхлая. Не то. Она дала ей выпить бренди. Жаль, расспросить кого-то об этом Билли не успела, но вряд ли спаивать прислугу было в правилах благородной аристократки. Тогда зачем?
Она боится отравления?
Она боится смерти?
Билли едва удержалась от быстрой улыбки. С этим она могла что-то придумать. Тем более, что с этим она могла сыграть более подходящую – хотя и более рискованную – роль.
- Я здесь, чтобы помочь, - сказала она. – Чтобы защитить вас.
Начать она хотела издалека, чтобы успеть понять, права ли в своей догадке, а, заодно, посмотреть, как среагирует Эсма – и сделать легенду более правдоподобной.
Она плавно, не делая резких движений, чтобы не спровоцировать выстрел, подошла ближе и, мягко надавив сверху на дуло, опустила руку с пистолетом вниз.
- Я не враг, поверьте.
Служанка совсем ее не боялась, она вела себя даже увереннее, чем хозяйка, и от этого еще больше становилось не по себе. Они так и смотрели друг на друга, и Эсма чувствовала себя во все большей и большей опасности. Пистолет начал подрагивать в руке. Вряд ли это скрылось от чернокожей Сибил. Что она вообще несла? Эсма понять не могла. Ей все время казалось, что кто-то за ней подглядывает, хочет выведать ее секреты, а то и убить... Но насколько проще было в этом обвинить саму служанку! От того ее объяснения казались бредом.
- Что ты несешь? - вскрикнула Эсма. - Ты думаешь, я поверю в эту чушь? - И неважно, что в глубине души она готова была поверить, что кто-то прислал ей помощника. - Кто тебя прислал? Говори! - леди Бойл крепче сжала пистолет, что теперь держала на вытянутой руке, но этого было мало, и она решила взять покрепче, уже двумя руками.
У нее было много врагов, всегда. И это не было секретом. Но кто решит ее защитить? А, главное, от чего именно? Эсма хотела верить в лучшее, но разум был на страже, слова женщины не звучали убедительно. Не сейчас. Надо было действительно расспросить прислугу о том, кого и где взяли, провести строгий допрос, лично. Но сейчас было поздно. А раньше - вроде бы и не до этого.
Билли была на правильно пути – это она понимала, хотя в грудь ей о сих глядело дуло пистолета, а Эсма отчаянно держалась за него, как за последнюю надежду на то, что все это лишь дурной сон, обеими руками. Она еще говорила, что не верила – но, не верь она в действительности, она бы не спрашивала, а утверждала. В любом случае, отступать Билли было некуда – ее старая личина рассыпалась, и опираться она могла теперь только на новую.
Она была уверена, что Эсма не выстрелит – люди, которые боятся смотреть в зеркало, наверняка боятся и брать на себя ответственность за чью-то смерть. Потому о пистолете она не волновалась вовсе.
А вот кто прислал Билли, было действительно хорошим вопросом. Только отвечать на него должна была не сама девушка, который отвечать на него было толком нечего, а Эсма – вот уж кому бы не пришлось гадать.
- Ну же, спокойно, - мирно сказала Билли. – Меня прислал тот, кто заботится о вас. Всегда, несмотря ни на что. Вы же знаете о ком я, не надо притворяться. Никто больше в доме не знает о том, зачем я тут – так я лучше смогу вас защищать. И – как защитник – первым делом я советую говорить тише. Никто ни о чем и не должен узнать.
- Он? - удивленно повторила Эсма. Она знала, кто мог прислать. Только один человек. Хайрем. Кто еще? Но зачем... Неужели подозрения и страхи оправданы? И эти тени в ночи мелькают не просто так, как и тихие шорохи. Слуги все время смотрят как-то не так, а вещи часто лежат не на своих местах. Эсма была уверена, что кто-то роется в ее вещах. Но неужели все так серьезно, что Хайрем решил прислать специального человека?
- Почему ты сразу не сказала? - резко спросила женщина. - Что это был за спектакль? - взмахнула она в воздухе рукой с пистолетом. - И почему ты здесь ночью?
Не стоило сразу верить. Надо было что-то придумать, какую-то проверку. Но какую? Если перед Эсмой стояла наемница, то, скорее всего, Хайрем остался инкогнито и не назвался.
"И чего я думаю", - мысленно одернула себя леди Бойл.
- Хорошо. Допустим. Как ты докажешь, что говоришь правду?
Зачем придумывать испытания, пусть она женщина сама доказывает свою невиновность. И все же не стоило так легко опускать оружие. Стоило быть настороже. Может, пистолет еще понадобится.
Отредактировано Эсма Бойл (2014-03-21 23:56:03)
Что же, значит, и о сумасшедших кто-то заботится. Некий таинственный «он», одна мысль о котором значительно смягчила ситуацию. «Он», а не имя – значит, имя этого таинственного человека лучше не называть. Значит, если и Билли будет избегать имени своего фальшивого заказчика, это не будет вызывать никаких подозрений.
Дальше было проще. Вслепую попав в одну цель, в остальные Билли не намеревалась промазывать, почувствовав себя куда увереннее.
- Никак не докажу, - сказала она, тем же спокойным тоном. – Вы и сами знаете, что в опасности – иначе зачем бы дали мне пробовать бренди? Я тоже знаю, что вы в опасности – иначе зачем бы мне его пить?
Она вернулась к разложенным бумагам, без сомнений повернувшись к Эсме спиной. Честным людям, говорящим правду, нечего бояться поворачиваться спиной к тем, кого они призваны защищать. Стала складывать разбросанные письма и записи, мельком, едва заметно, пробегаясь по ним глазами.
- В столах иногда оставляют такие, иглы на пружинах, - объяснилась она до того, как Эсма поймет, что в бумагах Билли рыться, в общем-то, незачем. – Если их смазать ядом, человек умрет быстро, а ранка настолько мала, что на нее редко обращают внимание. Жаль, что так вышло – вообще-то, вы не должны были знать. Так проще: не нужно бояться, что вы поведением выдадите страх. Но, вижу, меня информировали неправильно, и вы уже тоже разобрались, что к чему. Так что больше никаких спектаклей.
Билли убрала бумаги не место. Теперь никто не заподозрил бы, что кто-то рылся в столе.
- Обещаю, - добавила она, посмотрев Эсме в глаза.
Эсма поджала губы. Она и сама не знала, верить сказанному или нет. В том, что перед ней стоит самая настоящая наемница, леди Бойл ни капли не сомневалась. Теперь становилось ясно, почему взгляд так сильно цеплялся за эту походку, осанку. Что ж, похоже, в семье Бойлов снова стало на служанку меньше.
"Никак не докажет", - мысленно крутила в голове женщина, ей не нравилось, что слова приходится принимать за веру.
- И почему Вы решили, что ловушка должна стоять именно в ящике с моими документами? - голос становился напряженнее. Она как будто сама себя пыталась отговорить верить сказкам, что рассказывала эта чернокожая.
"Она просто играет на моих чувствах, на моих страхах", - шептал голос разума, которому почти не хотелось верить.
"Но откуда он знает?" - вопрошал другой голос.
"Он все всегда знает, будто ты не знаешь Хайрема", - стучал ответ.
Мысли плохо поддавались контролю. Но Эсма должна была точно решить, поверит она или нет.
Сибил поворачивалась спиной так, будто никакой опасности не чувствовала. Что стоило Эсме просто выстрелить в ее спину сейчас?
Но она просто тяжело вздохнула и опустила пистолет, готовясь в любую секунду выстрелить. Мнимое ощущение контроля так и подначивало дать бывшей служанке шанс.
- Вы думаете, на меня действительно кто-то охотится? Кто? И как мне теперь тебя называть, Сибил? - смена ролей еще не успела отпечаться в голове женщины, и поэтому обращения "Вы" и "ты" легко смешивались в голове.
Голос Эсмы звучал ровно, но временами Билли слышала, как он словно бы звенит от натяжения, как тугая тетива. Она еще не верила, хотя было слышно, что она старается поверить.
- Им нужна единичная смерть, - спокойно объяснила Билли. Она не торопилась и не медлила, будто сообщала совершенно рядовой факт. – Ваша смерть. Если умрет кто-то другой, это вызовет подозрения, поднимет шум, и все может сорваться. Поэтому им нужны такие места, куда не станет заглядывать никто другой – ни намеренно, ни по ошибке. Очень личные места – вроде ящика с перепиской, документами, дневниками…
Билли понимала, что самое главное сейчас – не пережать. Не давить слишком сильно, не гнаться, поняв, что победа может остаться за ней. Она даже не выдумывала сейчас, а честно и открыто делилась своими знаниями. Говорила, как поступила бы она, если бы ей пришлось убивать Эсму, а не защищать ее от теней и ночных кошмаров.
- Все останется, как было. Я буду называть вас леди Эсма, а вы меня – Сибил. Никто ни о чем не должен заподозрить. Обращайтесь ко мне на «ты», с пренебрежением в голосе – это у вас получается отлично. Ко всему, это даже не обман – меня действительно зовут Сибил. Просто мало кто называет меня полным именем.
Она для порядка провела ладонью по дну ящика стола. Потом осторожно его закрыла, тихо покачав головой.
- Пусто. Кто хочет убить вас – другой вопрос. Я не знаю ответа на него. Мой наниматель или также не знает, или не посчитал нужным передавать эту информацию. Единственное, что мне известно – что вы Эсма Бойл, и я должна вас защищать. От кого? Почему? К сожалению, я работаю вслепую. Конечно, это… - в голосе появилось звучавшее очень искренне сожаление, - создает некоторые дополнительные трудности. К сожалению.
Отредактировано Билли Лерк (2014-03-25 01:34:05)
Эсма не знала, во что верить. Голос разума так и кричал: "Ты что, с ума сошла? Перед тобой профессиональная убийца, сдай ее, и дело с концом, а там уже пусть сами разбираются. В следующий раз пусть заранее предупреждает". На сонную, да трезвую голову разбираться было слишком тяжело.
- Ясно, - все было сказано абсолютно верно. Все тот же голос разума говорил, что цель у наемницы явно не устранение "хозяйки". Иначе бы она это уже сделала. Перед Эсмой стоял профессионал, и чем больше они говорили, тем это яснее становилось.
"Меня кто-то хочет убить?" - испуганно проносилось в и без того истерзанных мыслях. В эту иллюзию разума было слишком легко поверить, слишком много у женщины было врагов, с самого рождения. Но чтоб именно убить, а не просто опозорить, выставить на посмешище? Хм... Это означало то, что у врагов на нее ничего нет. И о ребенке они ничего не знают. Уже неплохо.
"Но почему именно устранить?"
- Алкоголь проверяла? - тихо спросила леди Бойл. Ее так и тянуло к тому, чтоб выпить.
"Почему устранить? Наверно, потому что я чудовище", - стукнул ответ в разуме. Лишний доказательств было и не нужно.
"Так, почему бы и нет?.. - стучало в голове. - Почему бы не дать себя убить? Уж лучше так, нежели темная история будет предана огласке".
Эсма положила пистолет на стол, оставшись безоружной. Она нарочно подставляла себя под удар человека, которому не слишком доверяет. Да, и с чего бы вдруг?
- Налей мне, Сибил.
Новости Эсма приняла так быстро и легко, что Билли засомневалась, врет ли она о готовящемся покушении. Хотя конечно же, врет. Она бы заметила, происходи в доме что-то подозрительное. В Эсме говорили страх и нервы – и больше ничего.
Билли не успела ответить на вопрос о выпивке, как хозяйка уже приказала налить ей. Она невольно подняла брови. Что это? Она так любит риск? Не похоже на то. Верит в удачу? Тогда не стала бы ранее этим же днем приказывать разбивать зеркало. Хочет умереть? Это было бы слишком странно и нездорово.
Конечно, она не думала, что с бренди может быть что-то не так, но все же для порядка и поддержания легенды прежде, чем налить, подняла крышку и быстро потянула носом воздух. Резкий запах сразу сдавил дыхание и ударил в голову. Пить Билли до сих пор и не научилась, хотя время от времени думала попросить об этом Дауда.
Она наливала в бокал бренди неторопливо. Затем взяла его и подала Эсме.
- Я буду здесь столько, сколько понадобится, - сказала она. – Мне заплатили и за работу, и за вечное молчание о ней, так что большую часть времени можете совсем не беспокоиться обо мне. Но вечно жить в ожидании покушения – это не было. Я постараюсь найти тех, кто хочет вас убить, узнать, зачем им это. Потом я разберусь с ними первой. Мне может понадобиться некоторая информация.
«Главное не пережать», - говорила себе мысленно Билли. – «Главное ни за что не пережать, не спугнуть ее случайно».
- Вам, очевидно, не приходили никакие письма с угрозами. Но вы подозревали что-то такое, правда ведь? Поэтому и заменили всю прислугу в доме.
Медики не рекомендовали ей пить, врачи вообще много чего не рекомендовали.
"Да, пошли они", - мысленно ответила Эсма их голосам в своей голове. Она сама знала, что для нее лучше, и лучше всех этих врачей. Она решила, что придет в форму, чего бы это ни стоило. Много пьет? Значит, надо меньше есть, еще меньше. И двигаться, хотя бы немного. А еще есть мази, самой себе их не так-то просто втирать, но чего не сделаешь, чтоб не позволять распространяться злым разговорам.
Один глоток. Сибил не ответила, отравлен ли он, зато демонстративно понюхала и спокойно налила в бокал. Значит, все в порядке. Наверное, должно быть... Раз уж Эсма сделала своеобразную ставку на этого волкодава, то нечего уже идти на попятную. Он либо приведет к победе, либо загрызет. А еще его можно усыпить, но зачем, если можно его использовать в своих целях?
Эсма села на диван и обняла свободной рукой подушки, всем видом показывая, что ей здесь весьма комфортно. Хотя взгляд иногда сам бросался в сторону пистолета. Глоток, и все сомнения уходили на второй план. А Сибил сама подбрасывала очень интересные зачины.
"Хайрем, зачем ты мне ее прислал?" - стучало в голове. Можно будет его потом спросить, но он все равно вряд ли признается, он же подсылал женщину в качестве служанки, инкогнито. Сибил, скорее всего, достанется, а ей пришлют новую. Так что пусть лучше будет эта, знакомое зло.
Эсма боялась. Ей действительно всюду мерещились заговоры, а внутри от каждого шороха все содрагалось и в ужасе переворачивалось. Хайрем мог знать, что что-то действительно не так, мог послать за помощью. Но отправлять служанку? Он бы просто все заставил охраной. Нет, дело, скорее всего, не столько в заговоре, сколько в шпионаже. Он хочет знать, что происходит с ней, в ее доме. Он хочет все знать, проконтролировать. И все же, в словах Сибил крылась и хорошая новость. Хайрем не знал о ребенке. И не должен знать, ни за что.
Маленький глоток, затем взгляд на Сибил.
- Да, мы боялись, что среди прислуги мог затесаться убийца или его пособник. Но я до сих пор боюсь. Потому тебя так и расспрашивала пристально о том, откуда ты здесь. Вдруг ты одна из них? Я ужасно боюсь... - она врала, нагло и бессовестно. Но не то, чтобы до конца. В каждой достойной лжи должно скрываться зерно правды. Эсма действительно боялась и за себя, и за свою жизнь. Но за репутацию куда больше и особенно за то, чтоб лорд Берроуз ничего не узнал о ее безумной выходке с ребенком. А потому даже вроде бы спасителю готова была врать, глядя в глаза.
Отредактировано Эсма Бойл (2014-04-01 01:14:00)
Билли не сразу поняла, что ей так не понравилось в ответе. Ей понадобилось несколько секунд, которые она провела, глядя на то, как Эсма неторопливо цедит алкоголь. Потом поняла и переспросила:
- "Мы"? То есть, кто-то еще из домашних в курсе?
Если кто-то действительно знал, это было очень кстати: даже если этот возможный кто-то и не верил на самом деле в загадочных покушающихся на жизнь одной из сестер Бойл убийц, то, даже ставя на версию с манией преследования, он должен был бы знать причины. Никто не бросится помогать человеку просто так, поверив на слово, что того хотят убить. А Билли на этом этапе была бы рада любому альтернативному источнику информации.
От Эсмы она не ждала какого-то особого прорыва. Забавно: ведь еще пару минут назад все было не так, и Билли даже строила в уме какие-то планы. А ведь не изменилось решительно ничего, кроме одной единственной крошечной детали: тогда Эсма не пила.
Что ж, может, это и было проблемой. То, как Билли относилась к пьющим женщинам. Возможно, над этим тоже стоило поработать, но не сейчас, позже. Сейчас же ей вдруг пришло в голову, что она обладает определенной, хотя и очень неявной и зыбкой, властью. Ведь именно она, если бы, конечно, угроза была хоть сколько-то реальной, обязана была защищать Эсму. А в "защищать" в понимании Билли входило и "не давать убивать себя своими же руками".
- И хватит уже пить. Почему каждый раз, когда я вас вижу, вы пьете? Вы понимаете, что жертву навеселе убить проще простого?
Она говорила довольно резко - куда резче, чем должно звучать не то, чтобы служанке, но даже личному телохранителю. Но сдерживаться она не собиралась.
- Вообще, приведите себя в порядок. Что надо было делать, чтобы стать…- она кивнула на Эсму, - вот такой?
Отредактировано Билли Лерк (2014-04-01 03:22:09)
Эсма удивленно приподняла бровь. Они с сестрами всегда были заодно. Конечно, иногда ссорились, спорили, но всегда были вместе и поддерживали друг друга до последнего, даже в тех мероприятиях, в которых этого делать совсем не стоило. Они скрывали тайны друг друга, даже самые страшные. Потому что они сестры. А сестер не выбирают.
- Сестры знают, конечно. Вейверли хозяйка этого дома. Без ее ведома слуг было бы поменять невозможно.
Обычный будничный тон. Эсма не стала упоминать, что есть еще и Лидия, которая помогла исчезнуть ненужным личностям. Может, действительно, угроза исходила именно от старшей сестры, кажущейся такой легкомысленной, но имеющей свои страшные и темные тайны? Но нет. Лидию Эсма не боялась, несмотря ни на что. Если уж ей кого-то и стоило бояться, так, только Вейверли. Потому что эта женщина действительно опасна и хранит самые страшные секреты. И рядом с ней и Лидия, и сама Эсма только щенки нерадивые да необученные. Но то ли еще будет, то ли еще им предстоит. Ведь пока впереди целая жизнь.
А Эсма уже хотела умереть, исчезнуть, чтоб больше никогда не существовать. Чтоб никогда больше не одевать на лицо маску ложного благородства, не улыбаться, когда хочется плакать. Она всегда должна держать себя в форме. Всегда, чтобы ни случилось и даже когда вроде бы никто не видит. Быть всегда идеальной. Ей нравилось привлекать мужчин, крутить ими, играть, позволять им большее или навсегда растаптывать. Хоть в этом она могла себя не сдерживать. И что теперь? Она сама же стала жертвой своей излишней вольности. И это исключение из правил только доказывало, что себя надо держать в руках, стараясь не давать себе отдушины. Но ведь из любого правила должны быть исключения? Иначе будет просто невозможно жить в этой дотошности, в этом мире лжи и обмана, где нельзя никому показывать своих ошибок. Пусть ее исключением будет алкоголь. Она себе это позволяет.
Неужели она так низко пала, что какая-то девица из черни, кем бы она ни была, смеет ей указывать, да пенять на ошибки? Что вообще эта девица знает!
Впрочем, и хорошо, что ничего не знает.
- Вы думаете, что, если убийце удалось миновать всю охрану и пробраться ко мне, меня будет сложно убить? - переспросила Эсма, и в ее голосе слышались металлические нотки. Про алкоголь она не стала ничего говорить, лишь продолжила преспокойно его цедить, тем самым показывая свое отношение.
Привести себя в порядок. Да, она только этим и занимается! Постоянно, как может! Сколько прошло дней, недель, месяцев? Уже было не счесть, хоть засечки делай.
- Да, что ты знаешь, девка? - Эсма со звоном поставила стакан на стол. Ей самой был отвратителен свой вид, но ничего с этим поделать не могла.
- Если ты кому расскажешь, в каком я сейчас виде, я тебя из самой Бездны достану! Поняла?! - тон был грознее некуда, и это было натуральная угроза. Уж она найдет, как расправиться с той, кто перебежит ей дорогу. - Я и так из кожи вон лезу. Не так-то легко привести себя в порядок...
"...после родов," - чуть не добавила она.
- Да, именно так, с пренебрежением и злостью. Видите, а вы беспокоились о том, сможете ли притворяться, что я просто служанка, - ровным тоном сказала Билли. Ей случалось слышать – и даже сознательно отзываться – на слова куда похоже простого «девка». - Я уже говорила: мне заплатили за работу и за молчание. Даже мой наниматель не узнает ни о чем, что тут происходило или происходит.
Она выделила голосом «наниматель», чтобы Эсма поняла, что речь идет о конкретном человеке. О том, о ком она думает, и о ком сама Билли не имеет ни малейшего представления.
Вообще-то, она бы сейчас с радостью надавала бы Эсме оплеух – за все сразу. Или, пожалев богачку, которую вряд ли когда-то били в жизни, просто выбила бы стакан из рук. Удерживало Билли то, что она была на задании. Ко всему – рано или поздно эта вернется к своим привычкам. Спасать людей, которые сами радостно несутся навстречу Бездне, было делом глупым и никому не нужным.
Ко всему, ее отвлекало от желания навести порядок хотя бы в одном богатом доме еще и то, что Эсма врала. Билли умела чувствовать и замечать страх – а в доме никто больше не боялся. Она была не самого высокого мнения об аристократах, но вряд ли даже они спокойно восприняли бы новость о том, что их сестра опасается покушения. Тем более они не стали бы не обращать на это никакого внимания после того, как согласились сменить всю прислугу.
В одном Эсма была права: поменять слуг без ведома хозяйки невозможно. Причина была, просто покушение не было причиной. Зато теперь Билли четко видела намеченную цель. Причина – вот, что она ищет. То, почему всех уволили, почему Эсма целыми днями пьет, почему ведет себя как истеричка, почему совсем не следит за собой, почему волосы у нее как пакля.
Билли вдруг вспомнились собственные мысли. Раньше, днем – она подумала, что волосы у Эсмы совсем как у ее матушки, когда она рожала или сбрасывала очередного ребенка.
Нет, это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Как они смогли бы замолчать такой скандал? А отец тогда кто? Ее предполагаемый наниматель
Решать, рисковать или нет, надо было немедленно.
Рисковать или нет?
Билли с шумом выдохнула, почувствовав, как раздулись ноздри. Со стороны, должно быть, казалось, будто она злится и пытается успокоить себя.
Все же рисковать.
- Кстати, знаю я многое, - сказала Билли, становясь так, чтобы, в случае чего, перехватить руку с пистолетом. От Эсмы вполне можно было ждать чего-то такого. – Знаю, например, про ребенка.
Эсма была ужасно раздражена, ее все раздражало, злило и расстраивало... Да так, что, кажется, даже эта странная женщина, которая то была служанкой, то опасным наемником, то защитником Эсмы от неведанных врагов и даже от самой себя, кажется, заразилась этими чувствами. Ноздри Сибил раздувались, а сама, она, кажется, была растерянной.
Эсма продолжала пить. Так было легче, проще. Так ее страхи и сомнения уходили на второй план, а мир не казался таким страшным. Она сама себе не казалась таким уж и чудовищем. Но чувство это было иллюзорным и слишком временным, даже алкоголь не помогал от взлетов и падений собственного разума женщины, заложницей которого она была.
- Вы беспокоитесь, Сибил? - спросила Эсма. Эта женщина теперь казалась ей как-то по особенному родной, несмотря ни на что. Какое-то странное, глупое чувство. Забавно, если б эта чернокожая женщина осталась в глазах Эсмы служанкой, то не получила бы и взгляда лишнего. Но теперь она стала интересной.
- Вы же профессионал, Сибил? - с улыбкой говорила женщина, чтоб как-то оживить немую паузу. - Если будете беспокоиться Вы, то и я не смогу чувствовать себя в безопасности.
Эсма снова лукавила. Ей самой казалось, что ничто не сможет вернуть ей это чувство безопасности. Ей все время казалось, что кто-то стоит за ее спиной, смотрит ей через плечо. Но, стоило оглянуться, как становилось ясно, что никого сзади нее не было. Не иначе Чужой развлекается. Но боялась ли его Эсма?
Нет, сейчас она его, скорее, ждала, как чудо, как спасение. И лучше бы таинственный убийца стоял за ее спиной. Это было бы лучше. Потому что такие, как она, жить не должны.
Один глоток.
"Я знаю многое", - сказала Сибил. Да только что она вообще может знать? Только то, что рассказал ей Хайрем да слуги, которых сменили.
"...про ребенка", - донесся обрывок фразы. Эсме стало нехорошо, алкоголь попал не в то горло, и теперь она никак не могла прийти в себя, а только кашляла, хватая ртом воздух.
Даже такая смерть будет лучше, чем если узнает он.
Отредактировано Эсма Бойл (2014-04-08 13:57:59)
Удачно, что Эсма подавилась. Заходясь кашлем, она бы не увидела, как торжествующе блеснули глаза Билли. Она была права. Угадала. Конечно, наверняка она не так должна была выполнить свое задание, но… ведь она узнала тайну, так? Дауд ничего не смог бы возразить, пусть даже доказательств у нее не было никаких.
Билли подошла к Эсме и, улучив нужный момент, ударила ту по спине.
- Тш-ш-ш, - спокойно сказала Билли. - Мы же договорились: спокойна я - спокойны и вы. А разве я нервничаю?
Вообще-то, Билли должна была признать, что она была изрядной дурой. Она могла бы догадаться с самого начала. Прислугу уволили для того, чтобы те не заметили резко округлившегося, а потом моментально спавшего живота. А испорченные волосы, рыхлое тело, перепады настроения и желание убить кого-то - в детстве она видела подобное много раз, но не смогла все сопоставить в правильный момент. Может, все еще не верила в то, что аристократы были такими же людьми, как и все остальные?
- Я уже говорила, - сказала Билли, желая успокоить женщину, - хотя вам и стоит привести себя в порядок поскорее, но от меня об этом никто и ничего не узнает.
"Кроме Дауда", - добавила она мысленно, иначе ей придется остаться тут навечно. А даже ненастоящая, притворная жизнь прислуги была ей не по нраву.
Она могла уходить хоть сейчас. Билли прекрасно понимала, что искать ее Эсма не станет, побоится того, что таинственно исчезнувшая служанка-наемница может рассказать. Но она все еще была тут, печально отметив про себя, что, кажется, успела привязаться к этой странной неуравновешенной всего на несколько лет старшей женщине. Над этим ей, пожалуй, тоже придется поработать: нельзя привязываться к клиентам и жертвам, даже если не собираешься их убивать.
Да, она поработает и над этим тоже. Но только не сейчас.
- Мне можно верить, - как могла искренне сказала она. - Может быть, я могу чем-то помочь?
Кашель было нелегко унять. Напиток пошел не в то горло. Спасительный вдох было сделать не так-то просто. Но Сибил, эта то ли служанка, то ли наемница, то ли еще кто похлеще, пришла на помощь, вернув в мир, в который не очень-то и хотелось возвращаться.
Эсма в ужасе смотрела на девушку. Уже бесполезно было юлить и что-то придумывать. Она сама себя выдала.
Откашлявшись, леди Бойл не спешила отвечать, судорожно пытаясь собрать мысли в единое целое. Как она поняла, откуда взяла, что натолкнуло ее на мысль?
Служанка как раз рылась проверяла ящик с документами. Или не проверяла, или рылась в них? Второй вариант выглядел намного более реалистичным. В любом случае, там ничего не было. А откуда? Ни одна служанка не знала. Сестры? Что-то еще?
- С чего ты решила? - тихо спросила Эсма. - Симптомы похожи, но это просто болезнь, - леди и сама не верила в то, что в ее слова кто-то поверит. И все же. Нельзя было, чтобы он узнал, что ребенок жив. Или все-таки не он ее прислал? И прислал не спасать, а шпионить?
Неважно, что говорит эта женщина. Ей нельзя верить. Донести она могла, кому угодно. Но у нее не было доказательств, не могло быть в принципе. Потому что не было ничего. Одни догадки. Что если все правда, и Сибил прислал он, потому что знает что-то? Тогда нельзя, чтобы женщина узнала слишком много.
Мысли, подобно кандалам, сковывали женщину. Она уже не могла достоверно оценить риски.
Но если есть опасность для жизни леди Бойл, значит, защитницу вполне могли убить. А если нет, всегда можно будет оправдаться, сказать, что испугалась и ничего не поняла. От части так и было.
Если не получится, то, по крайней мере, будет ясно, кто стоит перед ней.
Все время, пока мыслительная деятельность, оформлялась во что-то сознательное, женщина сидела и просто смотрела в стену, ничего не замечая. Рядом с ней лежал небрежно брошенный пистолет. Оставалось сделать одно резко движение, пока женщина не ожидает.
Что она там спрашивала?
- Помочь... Я даже не знаю, можно ли... - Нет, резкое движение не получится. Нельзя переоценивать свои шансы. Что если наемница, спасая свою жизнь, решит убить "подопечную"? Эсма спокойно взяла в руки пистолет, будто просто затем, чтоб его рассмотреть, повертеть в руках, погладить его твердый ствол.
Нужно только одно движение, и оно не должно быть сильно резким. Где же он, артистический талант, когда так нужен?
- Ты ведь говорила, что разбираешься в травах? Или это ложь была?
Эсма навела курок на Сибил.
- Как и все, что ты говоришь?
Вы здесь » Дануолл. Пир во время чумы » Хронограф » И пусть паранойя ликует. 1827 год, 13-14 день месяца тьмы
