Белесоватый туман, поднимающийся от реки, как паук, опутывал Дануолл липкой паутиной сырости. Румяный клубок солнца потонул в ней яркой бабочкой, а вскоре и вовсе скрылся за горизонтом. На город спустилась еще одна ночь.
Когда Императрица закончила разбирать и подписывать большую часть бумаг, уже давно взошла луна. Небо на какое-то время очистилось, но через несколько минут и ночное светило постепенно  заволокло туманом. Джессамина засмотрелась на крыши зданий, едва различимые, сквозь густую пелену. Ей чудилось, что где-то там, на улицах, снуют туда-сюда полчища крыс, огромных, агрессивных с маленькими цепкими лапками и зловеще горящими глазами.
- Ваше Величество, - тихий голос кормилицы Эмили вырвал Императрицу из лап кошмара. – Простите, что отрываем Вас от дел… - следом за женщиной в кабинет осторожно зашла наследница престола, крепко сжимающая плюшевого медведя.
- Что случилось?
- Ее Высочество никак не хочет засыпать, - объяснила кормилица. – Беда просто! Все просила, чтобы я отвела ее к Вам, Ваше Величество.
Джессамина посмотрела на дочь, закутанную в халат, из-под которого показывались края белой сорочки, и, вопреки обыкновению, не стала читать нотаций.
- Почему Вы не спите, юная леди?
- Я… я… - Некоторое время Эмили боролась со своей гордостью, и Джессамине подумалось, что сейчас она очень похожа на Корво. – Мне страшно.
- Хорошо, милая, иди в свою комнату, я сейчас подойду, - устало промолвила Императрица, переходя на неофициальный тон.
- А можно мне остаться здесь? Я обещаю, что не буду мешать! Ну, пожалуйста!
После недолгих уговоров Джессамина согласилась и попросила постелить дочери на небольшой кушетке, стоявшей неподалеку от ее рабочего стола. Кабинет окутал полумрак, освещаемой только большой зеленой лампой.
- И пригласите, пожалуйста, ко мне лорда Аттано.
- Ура! Он придет…
- Ложись, и ни звука! Ты обещала вести себя тихо! – Джессамина присела на край софы и накрыла дочь одеялом. – Чего ты так испугалась?
- Крыс. Мамочка, прости меня! Я не подслушивала, я случайно услышала, как ты разговаривала с господином лейб-медиком. – Скороговоркой проговорила девочка. Джессамина только вздохнула, вспомнив свою собственную недавнюю фантазию.
- Тебе нечего бояться, дорогая. Башня очень высоко. Крысы сюда не доберутся, -  тихо успокоила она Эмили, но сама не была столь уверенной в своих словах.
- Правда?
- Конечно.
- А как же люди в городе? – спросила наследница престола, и у Джессамины защемило сердце.
- Мы сделаем все возможное для них. Обязательно найдем лекарство и избавимся от крыс. Спи. – Императрица поцеловала дочь в лоб. – Ты же у меня смелая, правда?
Вскоре Эмили спокойно уснула, обнимая свою игрушку. Когда в кабинет вошел Корво, Джессамина, обернувшись, улыбнулась и приложила палец к губам.

Джессамина молча кивнула. Находиться рядом с мирно спящей дочерью и с Корво, одним своим присутствием придающим ей сил, было самым большим личным желанием Императрицы, но горожане, умирающие на улицах, не могли ждать. В это тяжелое время дорога была каждая секунда, и любая информация была кстати.
Оставив Эмили, Джессамина тихо проследовала за лордом-защитником в коридор на третий этаж Башни, где можно было найти вход в потайную комнату. Оказавшись внутри, Императрица неуверенно посмотрела на камин, задаваясь вопросом о том, стоит ли его разжигать, и, так ничего не сказав по этому поводу, села в кресло.
- Эмили стало страшно, - пояснила Джессамина усталым голосом. – Эта проныра как-то услышала доклад Соколова о крысах.
Отчего-то в последние дни все сложнее было думать о ком-то, кроме своих близких. Мягко говоря, не самое лучшее состояние для человека, на которого возложена забота о тысячах людей. Джессамина подняла на Корво сосредоточенный взгляд.
- Что ты узнал? – спросила она без лишних церемоний. 
Когда лорд Аттано изъявил желание встретиться с Принцем улиц, Императрица не стала возражать. Она хорошо помнила давнюю встречу и была почти уверена, что Слекджо не причинит Корво вреда. К тому же, сведения, которые мог дать главный бандит Дануолла, обещали быть правдивее тех, коими снабжал Императрицу лорд Берроуз. В последнее время Джессамина доверяла ему все меньше.

Отредактировано Джессамина Колдуин (2014-01-14 21:39:58)

С каждым новым словом лорда Аттано лицо Императрицы становилось все мрачнее, и вскоре пальцы переплелись в замок. Ей с трудом удалось подавить крик отчаянной ярости, он так и застрял комом в горле. Реальность оказалась куда страшнее ночных кошмаров, от которых можно было избавиться, проснувшись. Джессамине уже не было дела до того, кто прав, а кто виноват – лишь бы найти способ остановить проклятую чуму.
- Значит, все намного хуже, чем можно было себе представить, - заключила Императрица после непродолжительного молчания.
Зато ожидания по поводу Слекджо оправдались, и это обстоятельство внушало мрачное удовлетворение. Бандит, по которому давным-давно плакала виселица, оказался более надежным источником информации, чем глава тайной канцелярии. В другой раз подобное противоречие даже позабавило бы Джессамину, но сейчас ей было не до смеха.
- Все делают, что могут, - отмахнулась Императрица от саркастического замечания лорда-защитника. – Соколов, действительно, работает без отдыха. Другое дело, что я не стала бы полагаться на него одного, - Джессамина вздохнула. – Он клянется, что создаст лекарство, которое сможет вылечить больных, но наш лейб-медик обладает, как минимум, двумя дурными чертами, которые могут погубить все дело – жадностью и тщеславием.
Императрица заметалась  по комнате, как загнанный в клетку тигр. Ей стало, душно, хотя воздух в комнате был прохладным.
- Лорд Берроуз – вот кто разочаровал меня до глубины души, - зло бросила Джессамина. – Он не только скрывает от меня информацию, он предлагает применить к больным более жесткие меры, нежели карантин. Ему, видимо, не хватает решимости сказать прямо, но я прекрасно вижу его намеки.
Джессамина подошла ближе к Корво и с тоскою взглянула в окно.
- Правители других островов обеспокоены. Я боюсь, что придется перекрывать порт.

Отредактировано Джессамина Колдуин (2014-01-14 22:59:07)

Некоторые методы и суждения лорда Берроуза были непонятны и Джессамине, но она продолжала ценить главу тайной канцелярии за его работу. В конце концов, он был прав, утверждая, что ситуация требует решительных действий, только взгляды лорда Берроуза и Императрицы на то, какими именно должны быть эти действия, несколько расходились.   
- Конечно, - пообещала Императрица твердым голосом, о том, что лорд-защитник встречался с главным преступником Дануолла, не полагалось знать никому, тем более Хайрему Берроузу. Трудные времена – крайние меры.
Ласковое прикосновение Корво охладило пыл Джессамины. Она улыбнулась, прижавшись щекой к его ладони, и обняла в ответ. Именно в объятьях лорда Аттано было безопаснее и спокойнее всего.
- Ты прав, - Императрица отметила про себя, что ее лорд-защитник куда более сдержан, а она дала волю чувствам, впрочем, незачем было зря винить себя. Ей и без того постоянно приходилось сохранять самообладание.
- Конечно же, я не буду спешить, и мне совсем не хочется опускать руки, - в голосе Джессамины зазвучала решимость. – Но… что будет, если Соколов не сумеет создать лекарство? Что, если чума неизлечима? Что мы будем делать тогда? Может быть, об этой болезни известно что-то на других островах… - Императрица заглянула Корво в глаза. – Я сообщу людям обо всем, что мы уже знаем, и сегодня я подписала указ об открытии еще одной крупной лечебницы.

Отредактировано Джессамина Колдуин (2014-01-15 16:52:34)

- Некоторые из аристократов уже изъявили желание покинуть город на время чумы, - произнесла Джессамина невпопад. Она прекрасно понимала подданных, которые стремились обезопасить себя и свои семьи, не считая их трусами. В отличие от нее и Корво Аттано, у них был выбор. Императрица должна оставаться с теми, кто не хочет или не может уехать – простыми горожанами, рабочими, бедняками и нищими. Как ни странно, мысли об этом наполняли ее смелостью, равно как и столь естественное желание защитить близких.
У каждого были свои мотивы. Хайрем Берроуз более всего пекся о восстановлении порядка и величия столицы, он всей душой был предан государству. Антон Соколов со своим гениальным умом видел в великом бедствии сложнейшую задачу, которую он, вероятно, воспринимал как вызов природы его способностям. Но их с Корво мотивы, кроме чувства долга, были просты и сближали их с самыми обычными жителями Дануолла. В этой беде, свалившейся на головы, каждый думал о том, что было дороже всего.
- Что Эмили? – Джессамина внимательно взглянула на лорда-защитника, которого, похоже, что-то беспокоило. – Что ты хотел сказать, дорогой?

- С ней все будет хорошо, любимый, - на какой-то краткий миг Джессамине показалось, что Корво хотел высказать еще что-то, отчаянно его беспокоившее. Теперь настала ее очередь его успокаивать. – Ты рядом, а значит, с нами ничего плохого не случится.
Быть может, подобная уверенность выглядела по-детски наивной, но Императрица жила с ощущением спокойной и почти абсолютной защищенности. Придворные могли как угодно очернять их с лордом-защитником многолетние отношения, но уже давно не способны были ничего изменить.
Джессамина притянула Корво к себе, обнимая и целуя его лоб и щеки. В такие минуты чувства, обычно сдерживаемые, прорывались наружу нежностью, и тихие сердца начинали звучать громче. Если задуматься, то все те годы, что Джессамина и Корво были вместе, им постоянно угрожала опасность расстаться, но ни придворные, ни бесконечные вереницы дел, ни закон не сумели этого сделать. Теперь такая возможность была только у смерти. 
- Это просто сны, Корво, - зашептала Императрица, прижав холодные ладони к лицу серконца. – Ты сильно устал. К тому же, кошмары сейчас снятся всем.
От слов лорда-защитника стало жутко, но Джессамина усилием воли отмахнулась от дурных мыслей. Чуть приподнявшись на носках, она жарко поцеловала Корво в губы.

Невысказанная до конца тревога звенящей тишиной повисла в воздухе. Иногда казалось, что, не договаривая свои опасения, они оба старались тем самым не допустить, чтобы те сбылись. Императрица улыбнулась, но улыбка вышла немного печальной. В стремлении защитить друг друга они оказывались большими упрямцами.
Джессамина протянула ладонь ко лбу Аттано и указательным пальцем разгладила складку, залегшую над переносицей, как часто делала это в юности. Когда-то она посмеивалась над серьезностью Корво, но жизнь очень быстро заставила повзрослеть и ее.
- Если вновь будут сниться дурные сны, разбуди меня, - прошептала Императрица, погладив лорда-защитника по щеке. – Уж с ними мы вдвоем как-нибудь  справимся.
Чуть шутливый тон только на первый взгляд был неуместным, на самом же деле это был еще один способ сохранить самообладание и спокойствие ума. Жизнь должна продолжаться во что бы то ни стало.
- Наш старый знакомый высказывал свое мнение относительно происходящего в городе? – в ту единственную встречу Слекджо показался Джессамине смекалистым и во многих смыслах непростым человеком. Ее почти не смущало, что жители неблагополучных кварталов называют его Принцем.

- Решил, значит, остаться и побороться за место под солнцем, - тихо проговорила Императрица, вглядываясь в туманную дымку за окном так, словно сквозь нее могла увидеть дома, улицы и всех жителей города, включая Слекджо. – Из двух зол придется выбирать меньшее. Пусть пока наводит свои порядки.
Искусство карать и миловать, из всех тех, которым учили Джессамину в юности, было самым сложным. Закон гласил одно, и благо, что находились те, кто способен следовать каждой его букве, но были случаи, когда простое соблюдение правила могло оказаться роковой ошибкой. Отношение Императрицы к принцу улиц было двояким: с одной стороны она видела в нем преступника, подрывающего моральные устои общества, с другой – он был тем, кого называют солью земли. Рожденный на самом дне и знающий его, как здоровая, старая крыса, всю жизнь прожившая в канализации, он все чаще оказывался полезным.
- В короткие сроки нужно подготовить специальные отряды городской стражи, - Джессамина тяжело вздохнула. – Сказать легче, чем сделать, но это жизненно необходимо. Нужно также рассказать этим старым сонным воякам и желторотым мальчишкам, что их может ждать. Из новобранцев надо выбрать наиболее толковых, пусть их будет мало, но пусть они пройдут специальную подготовку. – Подумав некоторое время, Императрица медленно добавила. – А наши светлые умы из Академии пусть изобретают средства защиты от крыс.

- Конечно, мы займемся этим вместе, - сказала Джессамина, отрывая взгляд от окна. Взаимное стремление друг к другу с годами переросло в живую необходимость по возможности все делать совместно, быть рядом и в радости, и в горе. В этом чувстве было совсем немного от привычки. Конечно, Императрица понимала, что с ее присутствием дела пойдут быстрее, но все же не сомневалась и в том, что Корво станут слушать. Среди недоброжелателей находились те, кто был лоялен и даже симпатизировал лорду-защитнику.
- Будем надеяться на лучшее, - Джессамина сжала ладонь Аттано, соглашаясь с его словами. Ничего другого им и не оставалось: только делать все возможное и не отчаиваться.
- Я очень благодарна тебе. Ты делаешь больше, чем положено по обязанностям. – Она провела рукой по колючей щеке лорда-защитника, коснулась пальцами его губ, по-прежнему им любуясь. – Но побереги себя, пожалуйста. Постарайся выспаться. А я буду беречь твой сон. – Джессамина прижалась к Корво. – И улыбнись для меня, мое солнце.