Эбенезер Гривз, помимо огромного влияния, нескольких причалов для китобойных судов и владения крупнейшей мануфактурой по добыче ворвани, имел репутацию человека прижимистого, если не сказать хуже. Когда-то давно, когда его жироварня только начинала свое существование, мистер Гривз взял на себя обязательство по поддержанию дамбы Радшора в надлежащем состоянии. Так было многие годы, и Гривз, стараниями своих людей, представлял не вызывающие подозрений отчеты. Пока несколько инженеров, обслуживающих канал и прилегающие к нему коммуникации, не обратились к имперским чиновникам с просьбой организовать инспекцию.
Дело это непременно было бы сделано, если бы не бумажная волокита. Нарочно или по недомыслию прошение отложили в долгий ящик. Чиновникам было не до него, город готовился к празднованию годовщины восшествия на престол императрицы Джессамины, и уж был возведен внушительных размеров монумент, изображавший правительницу в зените славы.
Неделя проливных дождей, которые были привычным делом для Дануолла, обернулась бедствием для всей столицы и для мистера Гривза в том числе. Он, руководствуясь соображениями экономии, в последнее время предпочитал пускать средства на другие, на его взгляд более важные нужды. Трагедия произошла тогда, когда ее никто не ждал, ночью. После многодневного ливня и без того полноводная река сломала ветхую дамбу, устремив свое течение на Радшор. Первыми пострадали причалы и жироварня Гривза, потом большая вода устремилась вдоль по Торговой улице, заливая бульвар Джессамины. Поднялась невероятная паника, и к утру стража доставила во дворец крайне неутешительные новости. Жертвы были многочисленны, дождь не прекращался, а вода продолжала пребывать.
Императрица и ее телохранитель узнали новость практически одновременно. Не успев позавтракать и наскоро одевшись, лорд-защитник отправился к Джессамине, чтобы решить этот вопрос. Времени до созыва совета было крайне мало, и Корво надеялся упредить удары, которые обязательно последуют в связи с тем, что произошло. Как обычно бывает с подобными происшествиями, вся вина ложится на правителя, а не на тех, кто допускал ошибки в течение нескольких лет. По последним донесениям от городской стражи в Радшоре царил хаос.
- И что они предприняли, чтобы успокоить людей? - спросил Аттано с порога, захлопывая за собой дверь кабинета. Не хватало еще, чтобы в ход пошли пистолеты и сабли.

Отредактировано Корво Аттано (2014-04-12 15:09:57)

Корво видел во всем произошедшем злую иронию судьбы. Наверняка народ будет судачить о том, что всему виной тщеславие Джессамины. Дескать, на возведение монумента императрице чиновники не пожалели денег из казны, а починить дамбу не удосужились. Со стороны легко судить, особенно не зная причин.
А что Эбенезер Гривз? Вероятно, до последнего будет уверять в исправности дамбы, и даже предоставит свежайшие отчеты. В этом Аттано не сомневался. Правда, скряга был наказан не хуже, а то и поболее остальных. Авария, произошедшая на жироварне в следствии затопления Торгового квартала, лишила его причалов и предприятия, которому он был обязан громким именем и благосостоянием. Правду говорят, что скупой платит дважды. Похоже, что в эту ночь мистер Гривз все потерял.
- Главное, сохранить жизни людей, - сказал Корво, проследив за движениями императрицы. - Говорят, на жироварне произошло возгорание и обрушение конструкций. Пока еще не известно, сколько человек погибли под завалом. Боюсь, цифра выйдет большой.
Не нужно было иметь много ума, чтобы понимать, что там случилось. На предприятии Гривза китовый жир вытапливали день и ночь. За ночную работу платили больше, а потому рабочие работали едва ли не круглые сутки, часто без сна, что становилось причиной аварий. Воспламенение было таким же частым явлением, как проклятый дождь. Этой ночью рабочие перед гибелью увидели жуткое зрелище - горящую воду. Полыхнуло ярко. Обугливая до костей, их обдало невыносимым жаром, перед тем как навсегда сделалось темно.
Несмотря на это, судя по отчету городской стражи, некоторые надеялись на чудо и, вопреки пребывающей воде, не собирались покидать Радшор. Таких придется эвакуировать силой, и серконцу такая перспектива не нравилась. Потому что, как всегда, власти обвинят в желании ограбить бедных горожан. Сейчас к бедным причисляли себя даже аристократы.
- Страшно подумать, сколько исков будет, - вздохнул королевский телохранитель и подошел к столу. - Нам не хватит транспорта. Придется обязать всех, у кого есть лодки.

Отредактировано Корво Аттано (2014-04-12 18:56:44)

- Они уже там, насколько мне известно. Но разобрать завал невозможно. Кругом вода, - Корво говорил спокойно, без излишнего драматизма, свойственного людям равнодушным, вынужденным изображать участие. В голосе лорда-защитника звучало сожаление, но хуже всего было бы сейчас поддаться панике и заразить ею всех остальных. Аттано прекрасно понимал, что и без него найдутся желающие живописать трагедию и сотрясать воздух. - Позволь мне присутствовать на совете, - попросил он, зная, что у них осталось от силы четверть часа. - И я тоже хотел бы услышать, что расскажет Гривз.
На словах или на бумаге все выглядит гораздо проще и целесообразнее. На деле - появляется множество мелочей, создающих помехи. Потерявшиеся родственники. Люди, которым жаль оставлять имущество и дом. Дети, плачущие по сгинувшей кошке. Немощные старики, не известно чего боящиеся больше - лодок или наводнения. Бандиты, которые только и ждут, когда схлынет вода.
Но дождь не прекращался, а небо было все так же затянуто беспросветно серой пеленой. Следующий день оказался напряженнее предыдущего. По затопленным улицам Радшора туда-сюда курсировали лодки. Работа не прекращалась даже ночью. Умерших вылавливали баграми, крича до хрипоты искали живых. Подносили заправленные ворванью фонари к поверхности воды. Всматривались в мутную, илистую глубину, надеясь на чудо. Все чаще и больше находили обломки и щепки или белесые тела мертвецов.
В Башне Дануолла почти все лишились сна. Даже Эмили, которой в подробностях не рассказывали о произошедшем, ходила грустная и притихшая, а вечером расспрашивала Корво, почему в Дануолле случается большая вода. Господин Гривз оказался жив и даже не собирался скрываться. Видимо, произошедшее настолько ошеломил его, что он не нашел сил противиться судьбе или бежать.
- Хочешь поговорить с ним? - спросил лорд-защитник императрицу. - Пока молодцы лорда-регента не перестарались, - усердие заплечных дел мастеров было давно всем известно, но сейчас было нужно отнюдь не оно.

Владелец одной из самых больших мануфактур был далеко не молод. Обычно деятельный и склонный к ворчливости, никогда не лезший в карман за словом, особенно, если дело касалось дополнительных трат, он теперь не поднимал взгляда и смотрелся не лучше тех людей, что сутками работали на его жироварне. Эбенезер глядел в пол, будто бы правда боясь императрицу. Усевшись на стул, он сцепил ладони и после короткого приветствия, выполненного нехотя, но по всей форме, сказал:
- Технические неполадки, Ваше Величество. Мои инженеры уверяли, что ремонт не понадобится еще как минимум год, - оправдание звучало неубедительно, но что еще оставалось делать? Признать свою вину мистер Гривз не мог. Он вообще чувствовал себя пострадавшим, поэтому совершенно искренне добавил: - Ужасные потери, ужасные...
Корво смотрел на этого человека, испытывая странную смесь чувств: неприязни и жалости. Гривз уже вошел в тот возраст, когда былая бодрость оставляет лишь грустное воспоминание. Когда-то его предприятие было единственным, но с появлением китобойни Ротвильда, акции Гривза значительно упали в цене. То ли годы процветания и уверенность в своей правоте сыграли с ним дурную шутку, то ли обычная человеческая недальновидность.
- По другим сведениям, Вы неоднократно игнорировали сообщения инженеров, обслуживающих канал. Если, как Вы утверждаете, Ваши работники недостаточно информировали Вас, почему не прислушались к другим сообщениям?
Гривз поднял на Аттано злой взгляд.
- Потому что эти зануды и попрошайки норовят содрать побольше денег, выдумывая причины, которых нет. С чего я должен всякому верить? - спросил он раздраженно.
- Наверное, от того, что опасная ситуация грозила Вам разорением, - пожал плечами Корво. Он никогда не понимал, почему люди в подобных случаях не думают о последствиях. Словно малые дети, они раз за разом надеялись на то, что происходящее вокруг их не коснется. - Я уже не говорю о людях. Вы вряд ли привыкли думать о них.
- И что? - спросил Гривз. - Вы хотите сказать, что это я затопил целый квартал? - пожилой делец не скрывал злости. - Если бы не проклятый дождь, этого бы не случилось. Это стихия, господин Аттано, и с ней ничего не поделать.
Он говорил дерзко, как не следовало бы себя вести в присутствии императрицы, но заняв оборонительную позицию, уже не мог отступать.

- В прошлый раз дамба выдерживала, - ничтоже сумняшеся сообщил Гривз. - Я думал, что и в этот раз выдержит.
Делец пожал плечами. Он был настолько простодушен и честен в этой абсолютной своей уверенности, что у Аттано поначалу не нашлось слов. Все увещевания при таком подходе выглядели бессмысленными. Лорд-защитник только взглянул на императрицу, а Эбенезер тем временем резко вздохнул, пытаясь справиться с одышкой.
- Невозможно за всем уследить, Ваше Величество, - сказал он, обращаясь к императрице. - Если бы Вы знали, сколько на моих плечах забот, то поняли бы почему...
Договорить ему не дали. Корво, в данный момент не слишком волновавшийся о приличиях, резко оборвал магната:
- Почему Вы наплевали на неоднократные предупреждения и предпочли ждать, когда Радшор смоет вода.
- Это не так! - воскликнул Гривз.
- Ну, конечно, - усмехнулся Аттано. - Вы и не думали, что будет так.
- Я, между прочим, разорен и пострадал поболее многих. Если не больше всех, - напомнил Гривз, яростно сопротивляясь. - В приходе стихии нет моей вины!
Упрямство, с которым мистер Гривз отрицал свою причастность, была достойна восхищения. Про таких в Тивии говорили: "Плюй в глаза - летняя роса". Самым отвратительным было то, что теперь с потерявшего многое мануфактурщика что-либо спрашивать было бесполезно. Он не мог возместить ущерб, ибо сам потерял очень много.
- В таких случаях халатность приравнивается к измене, мистер Гривз, - напомнил Корво.

Офицер городской стражи жаловался, что им не хватает сил. Людям в форме тоже нужно было когда-то есть и спать. Работать приходилось по двенадцать, а то и восемнадцать часов. Все были изнурены поисками пропавших и попытками спасти тех, кто остался в живых. Корво понимал, что в данной ситуации будет сложно сдержать волну мародерства и насилия, которая последует за этим. Как только окончится дождь и схлынет вода, начнется второй акт трагедии. То, чего очень трудно будет избежать. И хуже всего, что квартал, почти начисто разрушенный водой, придется оставить, как отсеченную конечность, как теперь уже ненужный и подгнивший кусок. Говорить о сожалении было бесполезно, ибо глубину его все неравнодушные понимали сами.
Статуя императрицы возвышалась над Затопленным кварталом как безмолвный упрек в недальновидности. Скульптор и каменотесы постарались, возводя беломраморный колосс. Кто бы мог подумать, что он станет предвестником беды, и не только этой.
Корво хотелось сейчас обнять Джессамину, уговорить не смотреть. Глупое, безотчетное желание. За все годы, проведенные вместе, Аттано привык опекать императрицу, будто бы эта сильная, самостоятельная женщина была словно хрупкое дитя. И так некстати рядом оказались преданно исполнявшие долг люди из городской стражи. Щурясь, лорд-защитник смотрел на мутную воду, переводил взгляд на императрицу и по привычке молчал.
На следующий день в парламент было вынесено предложение о субсидиях. Даже те, кого не коснулось бедствие, были вынуждены его принять, опасаясь недовольства. По предложению Корво, озвученному Джессаминой, стали собирать группы горожан, которые должны были помогать городской страже. Дождь перестал. На несколько дней воцарилось затишье, и, казалось, можно было перевести дух.

- Этого следовало ожидать, - вздохнул Корво. - Я слышал, что стража предпочитает им не мешать и не ввязываться. Не знаю, правильно это или нет, но капитан Карноу говорит, что перевес в пользу мародеров.
Как ни прискорбно было это признавать, но бандиты, словно падальщики, подчищали то, что осталось от роскошной жизни Радшора. И грызли друг другу глотки. Так что, кроме воды теперь здесь лилась кровь.
Лорд-защитник знал, что некоторые жители района, несмотря на опасность, остались в Затопленном квартале, следуя какому-то удивительному упрямству, не желали покидать свои полуразрушенные дома. Это был их выбор, отчасти достойный уважения, но глупо было предполагать, что после этого их защитит городская стража.
Сказав об этом Джессамине, Корво надеялся, что императрица поймет и не станет настаивать на спасении тех, кто совсем недавно отказывался от помощи. К сожалению, время было неумолимо, и оно требовало бросить все силы на подмогу тем, кто не стал упрямствовать. Этих людей временно разместили в Аббатстве, благотворительных домах и в семьях, согласившихся взять на попечение пострадавших.
- Хорошая мысль. Его любознательности должно хватить на то, чтобы найти выход, - продолжавший стоять у окна, серконец обернулся и улыбнулся невольно. На кого как не на Соколова возлагать Колдуинам свои надежды. - Ты же понимаешь, что это займет длительное время...
Скоро появятся множество других неотложных и первостепенных дел. Если Соколов и выдаст очередную идею, обязательно кто-то затянет разработку проекта. А уж если к делу подключатся парочка-другая инвесторов, желающие на самом деле хорошенько обобрать, начнутся проблемы со средствами. Это были непреложные истины. Пресловутый человеческий фактор, как принято называть промедление, волокиту и казнокрадство.

Отредактировано Корво Аттано (2014-04-21 23:55:46)

- Почему нет? - Корво пожал плечами, привлекая Джессамину к себе. - Стоит хотя бы попробовать.
Он прикрыл глаза, вдыхая теплый, чуть сладковатый запах, ставший привычным и родным. Запах ее духов и тела. Желание обсуждать столь серьезный вопрос уступило место желанию близости. По правде говоря, одно никогда не мешало другому, и частенько местом обсуждения государственных вопросов становилась постель. Как если бы они были простыми обывателями, которые перед сном планируют следующий день, составляя список необходимых дел. Было бы странно, если бы все происходило иначе.
В любой момент мог кто-нибудь войти, но оба настолько устали за эти дни, что не хотели думать о безопасности. Слишком много волнений, слишком много бессонных ночей было позади, и Корво считал, что они заслужили эту короткую передышку. Поэтому, когда Джессамина оказалась так непростительно и так привычно близко, лорд-защитник поцеловал свою императрицу. Стоило ли лукавить? Ее упрямство всегда нравилось ему. По сути, эта черта являлась одной из тех, что объединяли их. Вместе с неиссякающим духом авантюризма и страстью, которую приходилось так тщательно скрывать.
Он целовал ее губы, лицо и шею. И теперь, в холодный и серый день, им, словно под серконским ясным солнцем, снова стало невыносимо жарко. Он любовался ее немного болезненной бледностью, серьезной складкой между бровей, выбившимся из строгой прически локоном и парой тонких нитей ранней, пока еще незаметной седины. Целуя ладони, прятал лицо. Улыбался. Что бы императрица ни решила, лорд-защитник был и будет на ее стороне.