Там, где на лоскуты рвется сон, в тумане поют киты. Протяжные их стоны разносятся по пространству без верха и низа, без прошлого, настоящего и будущего. Там, словно нарисованные на холсте кистью неизвестного художника, возникают острова – осколки миров.
Замерло все, и только зыбкие тени рыб, плывущих неизвестно куда, скользят по побледневшим, будто бы обласканным светом луны, кораблям, домам, руинам, горам и камням.
Из мглы нет выхода, сколько не беги, сколько не мечись, пока он, тот, кто смотрит и никогда не спит, не откроет нужную дверь. Холод. Бесконечный. Его так много, что невыносимо…  Дышать? Но нет воздуха, незачем больше делать вдох и выдох. Все закончилось.
Все только начинается. Совсем недавно луна освещала большой город, и ее лучи врывались в окно маленькой, скрытой от посторонних глаз, комнаты. Два кресла, два источника света: земной, уютный и небесный, призрачный, не дающий тепла. У окна двое. Объятья нежны как прежде, спустя много лет с момента первой встречи.
Он здесь, стоит только коснуться рукой, провести ладонью по колючей щеке, прижаться и вдохнуть запах кожи. Его по обыкновению задумчивое лицо озаряет улыбка, и он просит о чем-то шепотом, а затем показывает рисунок, сделанный детской рукой. Легкость бытия. Безопасность. Огромное счастье в том, чтобы спорить, смеяться и мечтать, не размыкая рук. Безмерное это щемящее чувство заполняет все, ветром врываясь в глубину бездны… и тает в тумане.
Но стены молочного марева расходятся, когда к себе призывает тот, кто смотрит и никогда не спит, а за ними человек с измученным, усталым лицом.

Корво… Корво. Корво.

Отредактировано Сердце (2014-02-26 21:06:30)

Когда померк свет, и она очнулась от падения в бездонную яму, та, что была Императрицей,  долго металась по залам опустевшего дворца, пожираемого тенями. Ей казалось, что медленно тянулась вечность, и в ней не было никого, кто избавил бы ее от одиночества. Заговорщики похитили Корво и наследницу Эмили – так думала душа, оказавшаяся в западне безвременья, но позднее, когда явился человек с черными глазами, пришло и понимание: нет, украли не их, а ее жизнь.
Потом она увидела своего убийцу и смотрела ему в глаза, и кричала, и билась, пытаясь разорвать его в клочья. Все напрасно. Больше ее не было в мире, где светит солнце. Больше нельзя было дотронуться, взъерошить непослушные смоляные волосы и гладить по плечу, утешая.
Но безвоздушное пространство зашевелилось, словно дунул легкий ветерок, такой же, как и в тот день, когда простой серконский солдат искал в императорском саду сбежавшую принцессу.
- Ты ни в чем не виноват, - вверх по пальцам волной прокатилось тепло. – Милый мой…
Корво, уставший, но невредимый, не видел ее, слепо взирая на бьющееся сердце, превращенное в странный механизм, а значит, был живым. Душа погибшей императрицы ликовала, но к той радости примешивались печаль и гнев. Теперь она вся стала сонмом чувств и мыслей.
- Ты был верен ей… Императрице… мне. Нас обманули. Жестоко.

В первую ночь, проведенную вместе, они клялись друг другу словами всех влюбленных и свято верили в них. Пренебрежение, насмешки, ненависть, испытания и удары судьбы лишь делали их союз крепче, сплавляя воедино, как огонь, закаляющий сталь, только смерть развела в разные стороны… И все же не смогла до конца разлучить.
- Мы всегда будем вместе, - ответил до боли родной голос. – Я с тобой, Корво. Никогда не покину.
Их тела больше не могли соединиться, они больше не могли дышать одним и тем же воздухом, но та, что была Императрицей, почувствовала горечь, переполнявшую Аттано. Беда  навалилась на него толщей океанских вод, но не сломила. Он всегда был слишком силен, чтобы сдаться и умереть.
Мимо медленно проплыл остров с огромным столом-картой. За ним стоял высокий, сухопарый человек с непроницаемо высокомерным лицом. Лорд-регент смотрел на город, который все больше выходил из-под его контроля. Закончив все дела, он отправится в свои покои и уснет в объятиях любовницы, убеждая себя в том, что все сделал правильно.
Этой же ночью его слуга и помощник будет проводить время в компании бордельной шлюхи, удовлетворяя жажду жестокости, а где-то без сна останется черноволосый человек с угрюмым лицом, на время уединившийся от своих соратников-убийц. Всем им отныне не будет покоя.
- Эмили… Спаси ее. – Громче прозвучал голос. – Верни в дом, принадлежащий ей по праву. Спеши. Это дитя… Знаешь ли ты, на кого оно похоже больше всего?

Если бы их общая боль могла бы стать видимой, то она превратилась бы в ураган, сметающий на своем пути все живое. В этом бездонном мире, где каждая эмоция была усилена во стократ, не трудно было захлебнуться от отчаяния. Вопить, заходясь плачем, хотелось и ей, но долгое время ответом бывшему лорду-защитнику была лишь тишина. Сердце мерно подрагивало в сжатой ладони, своим тихим постукиванием вторя пению китов.
Вдруг кто-то невидимый обнял Корво со спины, провел пальцами по щекам и закрыл глаза, смотревшие с тоской и злостью. Она была рядом, сделав неимоверное усилие, чтобы стать почти осязаемой. Перед мысленным взором Аттано медленно поплыли воспоминания, и в них он и Эмили были главными героями. Такими видела их покойная Императрица: Корво сопровождает наследницу во всех играх с момента первых шагов, порой он находится с девочкой чаще, чем ее мать, к нему бежит заплаканная пятилетняя Эмили, испугавшись собаки, за ним она ходит с извечным требованием рассказать историю и его спрашивает о том, что кажется ей странным.
- Ты всегда был ее отцом, а она твоей дочерью, - вновь зазвучал голос, печально, но твердо. – Не будь в вас единой крови, и тогда бы все было бы так же. Молчанием я дала вам обоим возможность беспрепятственно быть вместе, и искренне надеялась, что смогу вас защитить, что никто не причинит нам вреда… Но я ошиблась, - голос дрогнул и в нем полыхнула жгучая ярость. – Слишком много доверия к тем, кто этого не заслуживал, слишком много внимания к их глупым правилам, которые давно прогнили насквозь.
Объятия разомкнулись столь же внезапно, но Корво все еще мог ощущать легкое прикосновение к своей щеке.
- Здесь так холодно… так… холодно…

Душа, привязанная к предмету, поддерживавшему ее связь с материальным миром, взмыла вверх.  Она проникала в каждый из летающих островов так же, как нож, разрезающий масло. Рвалась, чтобы покинуть Бездну и, если бы у нее было горло, она бы охрипла от крика.
Когда та, которую Корво потерял, вновь оказалась рядом, лицо его словно овеял весенний ветерок. Он почти осушил слезы.
- Тише, - зашептала душа так же, как говорила когда-то, желая утешить самого дорого человека. – Корво, ты найдешь ее. Эмили ждет тебя. Я знаю это.
Сердце в ладони Аттано застучало быстрее, дрожа, словно пойманная птица.
- Мы не вместе… Но я рядом. С тобой и с ней. Они забрали мою жизнь, но никто не отнимет любовь.
Голос звучал то тише, то громче. Но, как и прежде, в нем слышались нежность и решимость, вера в то, что все испытания будут преодолены. Они останутся не поверженными, живые или мертвые.
Для Корво не было жизни, кроме той, в которой светило солнце и тепло давали друг другу любящие тела. Ничем не склеить разбитую чашку, не повернуть время вспять. Однако можно было спасти то, что осталось – Эмили, а значит, надежду, мир на Островах.     
- Не думай о том, что утеряно и о том, что сделать не смог. Не терзай душу, - невидимая рука как будто коснулась волос. – Я знаю про каждого в этом городе и помогу тебе. Ты ее найдешь. Верь, Корво.

Отредактировано Сердце (2014-03-02 00:01:24)